RC

Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

 Евгений Сапегин

БРЫЗГИ ШАМПАНСКОГО


Вилька Альбрехт пришёл, как всегда, полный энергии и планов!

–  Чего сидим? Давай поедем в Красноводск, чего дома  торчать! Лето – поедем с ветерком на «Жигулях», проветримся. Мне надо своих навестить, а с тобой мне спокойнее будет. Всё-таки лишняя практика за рулём  не помешает. А? Тут каких-то шестьсот км, вдвоём, по очереди  доедем и не заметим!

–  Так  жарко же! Дорога плохая…

–  Чего – жарко! Ночью поедем, так к утру и на месте будем.

–  Ага, знаю, как ты ночью поедешь… С твоим богатырским ночным сном доедешь… Ладно, только  ты это… не храпи за рулём, хорошо?
      

Машину Вильке подарил тесть – белая красавица «копейка», уже не совсем новая, но ещё вполне шикарная машина для тех лет (вторая половина 70–х). Вот так распорядилась судьба: у Вильки появилась машина, но прав нет, а у меня давно есть права, но машины нет. Надо сказать, ездить Вилька научился на удивление быстро – два раза мы с ним ездили на заброшенную дорогу за городом, и он уже самостоятельно через весь город приехал ко мне в гости!

–  Ты с ума сошёл! Без прав, без практики через весь город ехал!

–  Но у меня же была хорошая «школа»!


Я самодовольно хмыкнул, ничего в ответ не сказал и пошёл ставить чайник.
Получив права, Вилька из машины почти не вылезал, развозил по домам всех после работы – было видно, что сам процесс вождения машины доставляет ему огромное удовольствие! Ездил великолепно, с некоторым даже оттенком лихачества!
Каждое утро в Красноводске (в который мы прикатили без каких-либо происшествий) Вилька начинал с того, что сообщал мне: «Сейчас поедем…» и придумывал, куда бы ещё поехать.

–  А давай, поедем к дяде Саше, маминому брату! У него есть старинная фисгармония, которую он сам восстановил. Давай, поедем и поиграем на ней. Он будет доволен!


Дядя Саша – уникальный старикан. Мало того, что он привёл в порядок старинный инструмент, он на нём играл, и неплохо. Играл и на скрипке, хотя никакого музыкального образования не имел!

Две широкие педали внизу служат для приведения в работу воздушного меха – ведь это духовой инструмент. Мы долго привыкали к непрерывной работе ног – нужно было всё время качать воздух для извлечения звуков, а наши хилые ноги, увы, гудели от слабости громче, чем фисгармония! Наконец мы с Вилькой решили играть в «четыре руки» и качать воздух вдвоём. Вилька принёс с собой ноты каких-то произведений Баха, и мы играли вдвоём то, что было написано для одного исполнителя. Звучало это неплохо, дядя Саша был в восторге! (Несколько лет спустя приехал в Ашхабад сын дяди Саши, работавший шофёром на грузовике, и во время очередного рейса в Ашхабад привёз эту фисгармонию Вильке в подарок от дяди Саши. В настоящее время этот инструмент находится в музее музыкальных инструментов Туркменской национальной консерватории).


В доме, где обитало семейство Альбрехтов, жил какой-то молодой музыкант, Вилли его помнил ещё мальчишкой. Тот мечтал пригласить нас, «столичных знаменитостей», в гости! Жил он один, квартиру то ли купил, то ли снимал, но хвастался, что только что отремонтировал её. Заманил нас к себе в однокомнатную хрущёбу, накрыл стол, поставил бутылку «Советского шампанского» (азербайджанского разлива) и сказал, что надо ремонт обмыть, не забывая всё время повторять, как он рад, что к нему  пожаловали такие дорогие гости. Вилли предупредил, что вообще не пьёт, он всё время за рулём (всегда готов к экстренной поездке), но, так и быть, стакан шампанского сегодня вечером можно себе позволить.    Да… тут Вилли маленько ошибся… Будучи признанным мастером открывать шампанское без выстрела, он сразу же завладел бутылкой, привычно начал откручивать проволоку, придерживая левой рукой пробку… Ну кто же знал, что азербайджанские мастера игристых вин настолько перестараются…  Несмотря на героические Вилькины усилия, пробка мгновенно вылетела, разбила новенькую люстру, в потолок ударила струя шипучего напитка и, преодолев все старания мастера открывания шампанского заткнуть бутылку, всё содержимое сосуда под дьявольским напором мгновенно оказалось на стенах, на небогатой мебели, на наших лицах и рубашках! К тому же выбило электропробки. Когда хозяин восстановил электричество и грустно осматривал результаты так неудачно закончившегося и так и не начатого пиршества, Вилли виновато произнёс:

–  Ну ты же сам сказал, что надо обмыть ремонт… только я не думал, что это будет сделано так буквально…

     

Когда мы вернулись домой, мама Вилли смотрела телевизор. На экране улыбающийся Пётр Тодоровский наяривал на гитаре… как Вы думаете, что? Танго «Брызги шампанского!» Мы с Вилькой расхохотались. Вилькина мама подозрительно на нас посмотрела:

–  Чего такие весёлые? Видать, напоили вас?

–  А вот и нет! По усам текло, а в рот не попало!


Мы объездили все окрестности, навестили всех друзей. Младший брат Вилли, Гена (вообще-то по паспорту он Ойген, но все его называли всегда Гена), спросил:

–  А на яхте вы когда-нибудь плавали?

–  Только в мечтах и в  воображении. Где же её взять, яхту-то?

–  Тогда надо попросить Женю – шурина Отто, у него есть отличный швертбот (Отто – покойный старший брат Вилли).

         

В следующее воскресение мы воображали себя пиратами Карибского моря на Женькином швертботе. Пусть посудина мало была похожа на пиратское судно (хотя бы своими скромными размерами), но мы чувствовали себя настоящими морскими волками! А что – море настоящее, парус гудит над головой под напором свежего ветра, Вилька со своей, вполне пиратской бородой, горланящий что-то вроде «Пятнадцать человек на сундук мертвеца…» – восторг в душах, ещё не испорченных возрастом!

      

Переполненные впечатлениями, мы на следующий день затемно выехали в обратный путь. Ехали втроём – к нам попросился  Вилькин коллега, студент музучилища, Толик, которого все почему-то звали Макула. Что же, лишний шофёр нам не мог помешать. Первые триста километров за рулём был хозяин транспорта, потом Макула, хотя Вилли очень неохотно вылезал из-за баранки – видимо, это какая-то неизвестная разновидность наркотической зависимости. Макула очень хорошо знал, как быстро и незаметно водители засыпают за рулём, поэтому он много рассказывал разных шофёрских баек – батя его был профессиональным водителем. Скучать нам не приходилось. Он только что рассказал о том, как они с отцом ехали в «Запорожце» из Красноводска в Ашхабад. Дорога прямая, как стрела, соблазняет прибавлять скорость, а на этом участке трассы есть три «западни»: длинный резкий спуск, а потом – такой же подъём, а дальше дорога опять идёт горизонтально. Так вот, как только они достигли этого спуска, увидели, что внизу на дороге стоит верблюд!  А скорость! Затормозить нереально! А верблюд-камикадзе стоит спокойно и только двигает челюстями туда-сюда!

–  Как мы не перевернулись, я не знаю, но когда мы открыли глаза, верблюд уже ушёл по своим делам…
      

Мы очень отчётливо мысленно увидели эту картину, а в это время машина ухнула, как самолёт, в воздушную яму. Это был тот самый «провал», и в самом низу стоял… верблюд! Визг тормозов и сигнал клаксона, слившиеся в один жуткий вой, видимо, всё-таки, испугали меланхолика. И нам удалось проскочить! Вилли-водила не подвёл!
       

Не буду приводить те слова, которые сорвались с наших губ. Все эти слова из лексикона, которым культурные люди никогда не должны пользоваться…  даже если мы к оным не относимся…

        

Из Красноводска мы выехали налегке… то есть настолько «налегке», что денег у нас троих осталось только на одну заправку. Хорошо, что хоть перед поездкой был полный бак. Пока ехали, Толик говорит:

–  Ну, в чём проблема – сейчас подвезём пару попутчиков и заработаем!
      

Понедельник – день тяжёлый, видимо, и для путешественников: ни одного попутчика, никто не стоит на дороге и не «голосует». После заправки за рулём сидел Толик. Он, наконец, и увидел, что недалеко от Бахардена на дороге стоит убогая старушка с поднятой рукой.

–  Куда, бабуля?

–  В Ашхабад, сынок, подвезёшь?  –  В глазах водителя закрутились циферки, рубли, умноженные на километры…

–  Садись, бабуля, довезём!
      

Я сел за руль, а Толик помог бабушке залезть на заднее сидение и посадил рядом с собой. Вместе с ней залез и её запах… Я не знаю, откуда она появилась на дороге, может, она вылезла из могилы, нам очень захотелось её высадить немедленно, но калькулятор у Толика  всё ещё крутился в глазах. Через некоторое время я заметил, что Толик курит сигареты одну за другой, приоткрыв заднюю дверцу. Вилли тоже задымил. Естественно, все окна были открыты. Старушка решила поддержать разговор:

–  Машину купили или продали?

–  Да. – Сказал Макула и закурил очередную сигарету. Через пятнадцать минут и я попросил сигарету, хотя и не курил вообще. Эти несчастные сто километров в газовой камере мне никогда не забыть. Собственно, после этой поездки я и начал курить… и до сих пор продолжаю…
       

Когда мы, наконец, её высадили на троллейбусной остановке в Ашхабаде, она очень сердечно нас поблагодарила,  сунула Вилли деньги и исчезла. Мы отъехали квартал, потом открыли все двери и вышли подышать на улицу. Потом Вилли развернул купюру и начал хохотать. Мы увидели купюру и тоже стали хохотать – это был смятый и затёртый до дыр рубль! Мы хохотали и не могли остановиться. Бизнесмены – сто километров в газовой камере за рваный рубль! Вилька потом много лет хранил этот рубль как память о нашей поездке в Красноводск.


Уже дома моя жена укладывая на место мои вещи, рассеянно раскрыла мою записную книжку и вдруг застыла:

–  А это что такое? Натик – и номер телефона! Кто такая Натик? Фу, «Натик», так пОшло называть девушку? Что ещё за дела?
      

А мне стало так смешно… и я вспомнил, как мы встретились...
Мы с Вилькой пошли прогуляться в портовом парке, в группе молодёжи я увидел невероятно страшного, грозного человека – видимо, местного авторитета. Пузатый, волосатый, с совершенно бандитской физиономией кавказского типа, он нагнал на меня страху только одним своим видом. Я Вильке показал его:

–  Какой жуткий тип!


К моему великому изумлению, Вилька и этот тип бросились друг другу в объятия, стали обниматься и хлопать друг друга по плечам. Потом Вилли подозвал меня:

–  Познакомься, это Натик, лучший друг покойного Отто! – Когда я поближе узнал Натика, он оказался милейшим человеком. Весёлый и остроумный человек быстро завоевал мою симпатию. Мне кажется, и я ему очень пришёлся по душе. Мы тогда виделись в Красноводске всего 2 - 3 раза, больше я никогда ничего о нём за сорок лет с гаком не слышал. Но запомнил я его навсегда. И это было ещё одним свидетельством  того, что внешность (как и имя) бывает так обманчива!

      

…Как давно всё это было… Подумать только – это было в прошлом веке!  Надо же – только вспомнились «Брызги шампанского», а тут приходит мой друг Слава Зарудин с бутылкой шампанского:

–  Я тебя опоздал поздравить с днём рождения, давай, хоть по бокалу выпьем за твоё здоровье! – Поставил бутылку на стол.


Интересно, как оно теперь называется? Ведь Советского шампанского уже нет, и всегда-то название было какое-то «незаконное». Оказывается, оно теперь называется «Российское шампанское»! Всё-таки шампанское. Этому оригинальному, непредсказуемому  напитку не смогли найти  другого названия. Шампанское – оно и в Африке шампанское! Интересно, какой трюк оно выкинет сегодня? Я открывать бутылку сам не взялся, доверил это дело своему зятю – пускай сам разбирается со своей женой, если, не дай бог, скатерть зальёт. Мы все напряглись: один Бог знает, что сегодня будет... Однако время идёт, а пробка и не собирается вылетать! Мой зять пытается помочь пробке – нет, сидит в бутылке крепко. Встряхнул бутылку – нет, ничего не происходит. Не выходит – и всё тут! Мало того, зять уже приложил все свои немалые усилия, потом с помощью ножа ему удалось выдвинуть пробку миллиметра на два, но, едва он убрал руки, пробка проворно вернулась на место! Похоже, в бутылке вместо избыточного давления – абсолютный вакуум. Кто-то предложил использовать дрель, чтобы сделать отверстие в пробке, но наконец зятю удалось с титаническими усилиями вытащить упрямицу из бутылки. Напиток отдалённо напоминает шампанское, но «игры» в нём нет никакой. Какой-то мёртвый напиток...
       

– Славик, давай, сегодня не будем пить за меня, за мой день рождения. Забудем обо мне, забудем про это «мёртвое» шампанское, я предлагаю помянуть наших любимых и близких, наших друзей, которые покинули нас. Будем их помнить такими, какими они всегда были – молодыми, брызжущими весельем, как брызги настоящего шампанского! Пусть они в нашей памяти такими и останутся! Аминь…

 Ашхабад, март 2019





<< Назад | Прочтено: 166 | Автор: Сапегин Е. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы