RC

Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Михаил Брегман 

ЭТАПЫ  ЖИЗНЕННОГО  ПУТИ

(Всё  нижеописаное  в  меньшей  степени – со  слов  третьих  лиц,  

а  в  основном всё,  мною  лично  пережитое  и  сохраненное  в  памяти)


Часть 4.

НОВАЯ РАБОТА В ГЛАВКЕ. ПРОДОЛЖЕНИЕ УЧЕБЫ.


Летом 1967 года я поменял профиль своей работы, хотя статус Минтрансстроя СССР и Миннефтегазстроя СССР практически были близки как по структуре выполнения  стоящих задач, так и методов работы. Я был принят ст. инженером в техническое управление аппарата „Главукрнефтегазстрой СССР“, и для меня открылись более широкие горизонты на огромных просторах страны.

 

Наш Главк дислоцировался в Киеве, но он был частью союзного Министерства, и все стратегические решения принимались в Москве.

 Проработав в главке более 17 лет, я понял, что слово «аппарат», подразумевающее в основном протирание штанов, не совсем соответствует действительности. Широта моей географии превзошла все ожидания. По своим функциональным обязанностям кроме Москвы-Министерства и Украины, мне приходилось работать как в Тюменском регионе (Тюмень, Сургут, Нижневартовск, Нефтеюганск), так и в Коми АССР (Ухта, Вуктыл), в Татарии (Альметьевск, Бугульма) и в Туркменской ССР, меньше – в РCФCР.

 

Но всё по порядку.

 В Москве я бывал 1 - 2 раза в месяц, так как многие технические вопросы необходимо было согласовывать и утверждать на самом высоком уровне. Всё очень гладко и красиво. Но люди, которые с этим сталкивались, меня поймут, что значит отстаивать позицию у высокого начальства. Сначала функциональные чиновники министерства должны завизировать представляемые документы, а ведь каждый из них имеет свое мнение и желает внести свою лепту. Иначе его работа не будет видна.

 

Должен заметить, что мне часто все-таки везло. Мой ангел-хранитель меня оберегал. Я не так часто возвращался в Киев с невыполненной задачей. А как быть иначе?

 В штате организаций, подобных нашей, было устроено немало военных отставников, которые не были специалистами, но чистильщиками, как правило, были усердными. Ведь в небольшом аппарате главка я, М. Брегман, был одиноким волком, и мне нужно было постоянно свое реноме поддерживать.

 

Прошу извинения у читателя, но при таком объемном материале я упустил одно событие, которое заслуживает того, чтобы о нём было рассказано. Мне случайно попалась одна интересная статья российского журналиста Ярослава Козлова «Подарок  В. И. Ленину  от украинского  крестьянина». Вот ссылка на статью в Интернете:

 http://yroslav1985.livejournal.com/157088.html  

Читая ее, увидел в ней упоминание об одном человеке, Кирилле Петровиче Заклепе.  А ключевые слова статьи для меня были: «Я опоздал познакомиться с Кириллом Петровичем. Он ушел из жизни незадолго до моего приезда в Киев». И я сразу понял свой пробел в описании работы в аппарате Главукрнефтегазстроя СССР. 


В нашем многотысячном коллективе аппарат управления был небольшим – плюс-минус 100 работников. И одним из них был Кирилл Петрович Заклепа. Он не был специалист строительства нефтяной и газовой промышленности, но организатор был отменный. Ему поручили возглавить непрофильный отдел, и он с задачами справлялся. Порядка пяти лет в этом, повторяю, небольшом коллективе с ним я работал. Так кто такой был К. П. Заклепа?

 Кирилл Петрович Заклепа (1906 – 1972)


          

Крест летных заслуг США – Distinguished Flying Cross (DFC)

Слева - Аверс и реверс креста летных заслуг.     

Справа - Значок награды с изображением ленты ордена для ношения на гражданской одежде

 

Эта награда – с изображением ленты – учреждена 2 июля 1926 года. Реверс гладкий, и на нем гравируется имя награждаемого, а также его звание. С 1 марта 1927 года Крест лётных заслуг был отнесён к категории военных наград. С этого момента им награждают только за героизм и храбрость в воздушном бою.

«Основанием для награждения являются проявленный героизм и особое мужество, либо выдающиеся достижения во время воздушного полета. Под личным героизмом понимаются добровольные действия перед лицом опасности или неизведанного, которые существенно превзошли действия других участников. Эти действия должны привести к исключительно выдающимся достижениям».


В 1933-м он окончил военно-кавалерийскую школу, в 1936-м – военную школу лётчиков, а в 1941 году – командный факультет Военно-воздушной инженерной академии имени Н. Е.  Жуковского.

Таким образом, к лету 1941 года Кирилл Петрович был уже подготовленным боевым авиационным командиром. С марта 1941-го – зам. командира  13-го отдельного резервного авиаполка (Минск), а уже в августе 1941 года  – командир 569-го штурмового авиаполка (Воронеж). С мая 1943 года – командир 6-го гвардейского авиаполка 3-й воздушной армии. С 1944 года – командир 311-й штурмовой авиационной дивизии.

Воевал на Западном, Калининском, 1-м Прибалтийском, 3-м Белорусском фронтах. Участник Белорусской оборонительной операции 1941 года, Битвы за Москву, Смоленской, Невельско-Городокской, снова Белорусской, и на завершающем этапе – в Гумбиннен-Гольдапской наступательной операции.


К этому периоду он совершил 124 боевых вылета, и руководил своими подразделениями не сидя в штабе, а находясь в воздухе рядом с боевыми товарищами. Нанес большой урон живой силе и боевой технике врага. Особо части дивизии и лично сам командир отличились в Восточно-Прусской наступательной операции и в штурме Кенигсберга. И почти по Высоцкому: «...Но наконец закончилась война – С плеч сбросили мы словно тонны груза. Победа, земляки пришли домой, и среди них – Герой Советского Союза“.                                                             


Он был награждён двумя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями, а также Крестом лётных заслуг (США).                                                                                                              

После окончания ВОВ он продолжил службу в советской армии, занимая целый ряд высоких должностей и отдав ей 30 лет, а в 1958 году гвардии полковникК. П. Заклепа перешел в запас и приступил к гражданской жизни. И на этом поприще он оказался в системе Миннефтегазстроя СССР. Его военная служба поверхностно нам была знакома из официальных источников.


Но личное, практически ежедневное общение с ним ничто не могло заменить. А по своему характеру он был человек публичный, любил в подробностях вспоминать о том, как защищал свою родину. И мы, более молодые коллеги, затаив дыхание, слушали, не упускали ни одного его слова. Где еще наиболее достоверно можнобыло бы что-то узнать о тех тяжких годах противостояния! Естественно, мы ему задавали довольно много вопросов. Ведь нас распирало любопытство. Решусь вспомнить отдельные моменты общения с ним.


Первое, что нам было интересно – откуда награда США «Крест летных заслуг». И вот что мы от него услышали. Как можно догадаться, основная сфера деятельности его дивизии на фронте была акватория Балтийского и Баренцева морей. Как мы знаем, из США в те годы по ленд-лизу к нам поступала материальная помощь. Большие караваны гражданских судов с сопровождением продвигались в сторону городов Мурманска, Архангельска. Но там же кишели подводные лодки противника. И были случаи, когда конвой сопровождения не мог справиться с охраной. В дополнение к сказанному на островах северных морей была еще и артиллерия противника.


Дивизия получает приказ полускрытую артиллерийскую часть нейтрализовать. И, как всегда, возглавить операцию командир приказывает самому себе. И вот под его командованием эскадрилья штурмовых бомбардировщиков с полным боезапасом вылетает на боевое задание. А погода была нелетная: густой туман, видимость почти нулевая. Покружив в районе поиска и не найдя нужной цели, командир принял решение с полным боезапасом возвращаться на аэродром.


И неожиданно пролетая над морем, эскадрилья принимает сигнал SOS от союзника – американского каравана, шедшего к Мурманску. На него напали подводные лодки, а конвой рядом отсутствовал. Молниеносно командир принимает решение, эскадрилья получает команду, и весь штурмовой бомбардировочный боезапас обрушивается на противника. Большой американский караван был спасен и успешно добрался в порт назначения. Америка и СССР ликовали. В этом была заслуга 311-й Ш.А.Д. дивизии и ее командира. И американский народ узнал, что совершили этот подвиг русский летчик с Полтавщины Кирилл Петрович Заклепа и его боевые товарищи.                                     


По закону США кавалерам подобных наград государство платит вознаграждение. В этой категории был и К. П. Заклепа. Я не видел и не считал, но однажды услышал следующее: ему пришел денежный перевод на 40 тыс. долларов. Что это такое в те годы? Вспомнил один эпизод...


У меня была знакомая семья – муж, жена и сын. Они были в одном шаге от эмиграции в США. Их сын окончил школу – и всё. Лет ему было 18-19. Он был парень плотный, высокий, спортивного телосложения и неглупый. И я его как-то спросил:  «Чем ты там будешь заниматься?» И получил ответ: «Я всё продумал и просчитал. Иду на два года служить в армию США. За это время на моем счету будет не менее 20 тыс. долларов. Я демобилизуюсь, покупаю ПАБ (небольшое питейное заведение – кафе) и начинаю в нём трудиться. А там посмотрим, как пойдет». Этот разговор я привел, чтобы ощутить, что тогда было 40 тыс. долларов.


Но как положено, недремлющее око пригласило на собеседование заслуженного человека и говорит:  «Кирилл Петрович, ведь Вы ни в чём не нуждаетесь? У вас высокая военная пенсия, и Вы еще работаете. А в стране так много сирот и людей малообеспеченных, что Вам нужно совершить благородный поступок и добровольно пожертвовать эти средства». И деваться было некуда. Точка!


Еще один эпизод.

Он имел ко мне самое прямое отношение. Как я уже ранее упоминал, кроме основной ответственной работы, в силу своего характера, на общественных началах иногда я организовывал и решал вопросы, связанные с поездками по обмену опытом работы, а также поездками выходного дня и пр. Вдоль Днепра, как правило, проходили трассы строительства трубопроводов, а там также расположен и г.Канев с мемориальным комплексом кумира украинского народа Тараса Григорьевича Шевченко. Для того, чтобы этот музейный комплекс был посещаемый, СМ УССР издал постановление, облегчив финансовую нагрузку на эти посещения. Поездка односуточная. Уже не помню, по какому поводу, но мы зафрахтовали на конкретную дату один из пароходов, имевшихся в составе «Укрречфлота». Как принято, мы своевременно всё согласовали и услугу оплатили.


А в нашем коллективе работали болгары (со всей административной и партийной вертикалью), так как уже набирало силу движение по созданию консорциума из ряда европейских стран. Но только болгары в те года не были полностью подготовлены к самостоятельной работе, и они у нас учились.


На балансе «Речфлота» тогда были пароходы с гребными колесами, но пассажиры из-за этого дискомфорта не ощущали. Но зато такие пароходы были совсем не требовательны к сортности и качеству топлива. И это очень важно. 

 

Пароход «Богдан Хмельницкий»

 

Вспомнил, как однажды в июле возвращался домой на быстроходной «РАКЕТЕ» на крыльях. И в середине пути у нее заглох мотор. В каюте + 40°, на открытой палубе   вовсю жарило солнце. Это был ужас. И спасла нас баржа, везущая в Киев антрацит. Она подошла к борту, и мы перебрались прямо на уголь. Но когда баржа двинулась вперед, мы почувствовали облегчение. Все-таки нас обдувал легкий ветерок.

 

Возвращаюсь к основному событию. За три дня до намеченной даты (и к ней все готовились!) нам поступает телефонный звонок о том, то пароход поставлен на профилактический осмотр и к условленной дате выполнить поездку не сможет. Что делать? Это катастрофа! И сразу же мысль: Кирилл Петрович!

Объясняю ему ситуацию. Он по привычке мгновенно принимает решение. Надевает всё парадное, со всеми регалиями, садится в машину, и мы едем к директору судоремонтного завода. Что там было – наверное, уже понятно. Он как метеор влетел в кабинет, и от одного его вида у хозяина кабинета задрожали колени. А строгий разговор о том, что к этой дате все подготовились, в том числе и немало приглашенных, включая и иностранцев, поверг его в шок. И в заключение Заклепа  говорит, что «...если сейчас у нас не будет стопроцентной гарантии, я немедленно еду в ЦК КПУ!»

Гарантии со всеми подобающими извинениями были получены. Тогда было такое время. Больше никаких эксцессов не было. Пароход нас ждал на пирсе.


Главк наш находился в большом 7-этажном, довольно привлекательном здании по ул. Артема 77. Чтобы было более понятно, попытался найти фото. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы как-то его найти, при этом читатели могут оценить,  сколько фотографий у меня во всех частях. А дело в том, что главным арендатором этого здания был большой научно-исследовательский и проектный институт нашего Министерства «СОЮЗГАЗПРОЕКТ». И основываясь на эти отправные точки, я ничего не нашел. Ул. Артема давно «декоммунизирована» и стала «вул. Сiчових Стрiльцiв», а института уже нет и в помине. А в том здании, где мы работали, Главк занимал только второй  этаж, а остальные площади кроме последнего этажа занимал институт «Союзгазпроект».

На последнем этаже был большой актовый зал, которым мы также пользовались. В нем, в том числе и с моей помощью, побывали хирург-академик Николай Михайлович Амосов, один из потомков сахарозаводчиков Валерий Иванович Терещенко, народная артистка СССР Татьяна Васильевна Доронина, немало известных бардов и многие другие.

На первом этаже – большой вестибюль и отдельные административные службы, кафе с отдельным входом с одной стороны и магазин с другой, а в подвале работала вся множительная техника, переплетная, там же были и склады.


Много лет директором института был уважаемый руководитель как в отрасли, так и в городе (сегодня все сведения удалены. Невозможно в памяти хотя бы что-то оживить. По-моему, звали его Олег Павлович). Приблизительно в 1965 году Главк остался без руководителя. В срочном порядке тогда еще Мингазпром СССР принимает решение, оставив О. П. директором института, вменить ему в обязанность возглавить и Главк. Напомню, я пришел работать в Главк с августа 1967 года.


Но О. П. всю жизнь руководил проектными организациями, а здесь – непосредственное строительство со всеми вытекающими отсюда последствиями. Главк начал снижать свою работоспособность, и О. П. тоже понимал, что это «не его». И министерство начало в срочном порядке искать ему замену.


А в это время, по-моему, в Башкирии одно из СУ по своим результатам становилось заметным. Правда, оно было механизированным-землеройным, а не стироительно-монтажным. Но возглавлял это стройуправление Пантелемон Яковлевич, родившийся, выросший и получивший воспитание в украинской деревне.


В итоге появился новый начальник Главка. Ранее я не раз упоминал о своей работе с ним, поэтому повторяться не буду. Скажу только, что воспитание и занимаемое кресло не очень между собой согласовывались. О самой его работе не мне судить. Для этого и существует министерство. Хотя по приезде из Москвы, собирая коллектив, он мог вставлять: «Мы с товарищем Долгих, ... с товарищем Соломенцевым... и пр.» Но писать о нём сегодня у меня задача не стоит. Хотя мне с ним уже позднее, когда его отправили на пенсию (ровно в 60 лет), приходилось общаться как с пенсионером неоднократно. Но возвращаюсь к главной цели.


Старшее поколение читателей помнит, как периодически проводилось сокращение штатов. Такая организация, как аппарат союзного главка, состояла не только из высококлассных специалистов, а было немало и балласта. Это отдельные барышни, взамен образования и опыта имеющие высоких покровителей, было и немало отставников, не особо отличившихся в тяжелые годы. Но зато они неплохо умели наушничать и пр. Это не значит, что в Главке не было настоящих специалистов, как мужчин, так и женщин! И они всё тянули на своих плечах. И когда наступал период сокращения штатов, самыми уязвимыми становились именно специалисты, которых некому было крышевать. Вот какая возникала ситуация! И люди порой попадали в неловкое положение и, понимая ситуацию, не могли смотреть друг другу в глаза.


И в этой ситуации руководителю необходимо проявлять гибкость, понимать людей и быть толерантными. Но это не каждому дано. И вот по этому поводу  Пантелеймон Яковлевич вызывает Кирилла Петровича и без обиняков ему довольно резко заявляет, что тот освобожден от занимаемой должности. А он к этому времени даже не был похож на немощного, уставшего человека, всегда был бодрый, энергичный и для нас в этом плане был наглядным примером. И хотя по возрасту закон позволял это сделать, естественно, для такого человека подобное было как неожиданный удар в спину.


Не хочу передавать то состояние, которое это у него вызвало. А так как он человек боевой, то сразу же поставил себе задачу жесткого противостояния. Обещал, что сделает всё возможное и добьется, как тогда было принято, серьезных оргвыводов.  И все-таки, я думаю, что если бы этот диалог был в другой форме, подобного бы не произошло. В зарплате он не нуждался, так как получал высокую военную пенсию. А вот находиться в коллективе ему было необходимо. Но сердце к этому времени у него пошаливало. Ведь он за свою жизнь многократно попадал в стрессовые ситуации. Правда, мы до поры до времени этого не знали. Но жена его знала. И она со слезами на глазах умоляла его поберечь свое здоровье и на нанесенную обиду закрыть глаза. Для него это был очень сильный и, как оказалось, последний стресс.

В ноябре 1972 г. на 67 году жизни летчика К. П. Заклепы не стало. Похороны со всеми почестями, военным оркестром, траурным салютом и почетным маршем  состоялись на военном Лукьяновском кладбище г. Киева. На похоронах присутствовало много народа, в том числе официальные представители военного ведомства УССР, боевые товарищи, родственники, друзья и мы, его коллеги в последние годы жизни.           

 

Сегодня в этом большом здании ни того Института, ни Главка давно нет и в помине. Какие-то другие два института, а кроме этого – «Аутсорсинговая компания РЕКЛОР» (что это такое – я не знаю), еще ресторан  «MAFIA» + «Пiцерiя DOMINO“SPizza». Впечатляет...

Какие-то отдельные комнаты кем-то сдаются в аренду. Это и есть действительность.

 

В мою функциональную обязанность, кроме прочего, входило курирование создания и внедрения новой техники, изобретательства и рационализации. На поощрения лиц, причастных к первой части (новая техника) в министерстве имелся солидный фонд. Но чтобы до него добраться, нужно всё созданное показать и доказать. И эта «халепа» легла на мою голову (только как чиновника). Но вот наконец что-то доказано и «выбито». Решение принято. Деньги будут выделены. А для меня – очередная «головная боль». Руководству главка размер премии устанавливался в Москве и нас не касался. А вот сумму, которая была определена аппарату главка, было поручено распределять мне с учетом вклада каждого в это дело. Грязнее работы я не встречал.

 

Начать с того, что штат сотрудников – это не только производственная и техническая службы, но еще есть экономисты, бухгалтера и прочие службы, в т. ч. и МОП. А это значит: одним давать, а другим – нет. Проблема... Нередко сотрудник, узнав об этом, подходит и спрашивает: «За что?», так как понятия о сути новшества не имеет. А когда  появится список, сразу вопрос: «Почему мне так мало?» А я (крайний) – всегда рядом...

 

Особо хочу отметить главного бухгалтера. Его можно поощрять за ажур в балансе и прочие рациональные экономические решения. Но только не по новой технике. Наш главбух был типичный грубоватый украинский мужик, но все-таки самородок. Не имея серьезного образования, бухгалтерия крупной организации со значительными финансовыми потоками при нем работала, как часовой механизм. Он это знал и умел своим авторитетом пользоваться, при этом подавляя других, даже равных себе. В руководящие кабинеты он умел «открывать двери ногами». Я знал только одного из руководителей Главка, который пригласил его в кабинет «на ковер» и сказал ему: «Вы у меня только главный бухгалтер».

 

Перехожу к тюменскому региону. Сегодня Сургут – современный город, и в нем живет 350 тыс. чел.

 

 Город Сургут сегодня.                      

 

 А мне приходилось бывать там, когда уже были созданы  крупные главки, тресты и множество строительных организаций. Правда, город пока имел только название, так как состоял из отдельных поселков нефтяников, газовиков, строителей и пр. Сообщение было практически только по воздуху, дорог не было, железную дорогу в вечной мерзлоте только начали проектировать. А люди работали и добывали стране валюту. Нефтеюганск, Нижневартовск были еще в более худшем положении, чем Сургут. С годами появились Надым, Уренгой, прочие города. Но все годы Тюмень была сокровищницей как СССР, так и РФ.

 

 Несколько воспоминаний

 Должен сказать, что снабжение Тюменского региона всем необходимым было на самом высоком уровне. СМ СССР возложил эту функцию на тов. В. Э. Дымшица. Не вдаваясь в подробности, отмечу: он в этом вопросе был всё.

 

Еще один эпизод.

 Министерство регулярно практиковало проведение комиссионных, перекрестных проверок, и для этого назначались производственные комиссии (3–4) человека из разных регионов страны, в состав которых входили специалисты по конкретным функциональным задачам. В данных проверках мне неоднократно приходилось участвовать и даже возглавлять комиссии. Замечу, что мы были представителями министерства с определенными правами и высокой ответственностью за итоговый результат. Акт проверки передавался в Москву и мог быть перепроверен. Однажды в Сургуте мы проверяли один трест и его крупное строительно-монтажное управление. Заместитель начальника управления И. Варшавский, которому поручили ознакомить  нас с работой управления, приехал недавно и жил с нами в одной доме для приезжих. До этого он работал директором завода на Украине, и там что-то у него не сложилось. В беседе с нами он предложил в выходной поехать к Хантам - Мансам на рыбалку, половить рыбу муксун. На Днепре у города Киева на одну рыбу – по 2 рыбака. А это было что-то особенное. Позднее он стал в отрасли начальником крупного Главка.


Коми АССР.

Стольный город Сыктывкар у нас был только как пересадочный пункт, для смены воздушного транспорта на наземный. Наши объекты были г. Ухта и поселок Вуктыл.

Март, по-моему, 1979 год, но всё под снегом. Ухта все-таки небольшой город (100 тыс. чел.), но в нём дислоцировался ГлавКомиНефтегазстрой, хотя газовое месторождение было на Вуктыле, и там был трест ВуктылНефтегазстрой и ряд подведомственных ему подразделений. Поселок вдали от цивилизации, у реки Печора, климат суровый, и только строители внесли оживление в его жизнь. Наземное транспортное сообщение сезонное, так что в основном использовалась авиация. Мне там пришлось впервые летать на небольших самолетах и вертолетах, имеющих вместо шасси лыжи.

 

В поселке было три приличных деревянных дома: управление треста и его службы, клуб и гостевой дом. У местных аборигенов жилье было скромнее. 

А приехавшие строители проживали в «балках». Что же это за чудо? Огороженный по периметру прямоугольник, состоящий из отдельных вагонов на колесах с тамбуром – кухней и двумя раздельными комнатами на 2 семьи. Для обогрева и водоснабжения вагонов они между собой были соединены в единую трубопроводную сеть. Но люди уже к этому приспособились, понимая, что в этих суровых условиях данное решение самое рациональное. Всё было спокойно.  

 


 Так примерно выглядят „БАЛКИ“. 

 


 Еще пара воспоминаний.

 А.  Знакомили нас с этим трестом управляющий Мирошниченко (в будущем – начальник Главка) и по его поручению начальник технического отдела, который  повел нас в свое хозяйство, и кроме всего прочего – в Проектно-конструкторское бюро треста. Когда я зашел в зал, то еле устоял на ногах. В нем было порядка 20 чертежных столов-кульманов, за которыми сидели невероятной красоты, все как на подбор, девушки. Вопрос «Как это понимать?» возник сам по себе. И я получил разъяснение. Они были москвичками, специалистами самой древней профессии. Перед Олимпийскими Играми в Москве проводилась подготовка. И как тут без проведения «зачистки»... Вот и пришлось девочкам сменить профессию.

 

Б.  Хочу отметить, что в регионах, где мне, кроме Киева, приходилось работать, как правило, был установлен коэффициент к заработной плате 1,6 – 2,0. Однажды в центре решили, что на Вуктыле завышен коэффициент. И направили туда комиссию. Поселили ее в гостевой дом. Дело было зимой. Морозец, как положено. Про цель приезда узнали строители, а какой их контингентный состав – любой может догадаться. Никакого прямого насилия там не было. Они просто немножко оголили теплопровод, подведенный к гостевому дому, и через 30 минут он замерз. Комиссия молниеносно оказалась в Москве и сказала, что там коэффициент нужно не снижать, а повышать. Об этом и подобном можно рассказывать бесконечно.

 

Известно, что Украине, как нефтегазовой артерии, особенно для обеспечения себя и западной Европы углеводородами (нефтью и газом), уделялось большое внимание со всеми вытекающими отсюда последствиями. И мощный комплекс сооружений с неба не упал. Эту систему нужно было построить. Для этого мы работали. Созидали, а не разрушали.

 

Как я выше указывал, мне приходилось работать и в других регионах, и 6 лет – в Туркмении. И этот период был незабываемый, но описание его планируется в другой публикации. Поэтому на описании данного вопроса, я задерживаться не буду.

 

Хочу высказать свое субъективное мнение.

 Всё, что в данной статье – это только часть пройденного пути. Можно было написать    и книгу. Думаю, она была бы интересная. Да и опыт публикации у меня уже есть. Но достижения в области информационных систем привели к резкому спаду спроса на печатные издания в большинстве стран мира. И как итог – у более молодой и активной части общества дефицит во времени, Дай Бог успеть за специальной литературой, а у остальных просто ослаб энтузиазм. Конкретно в Германии – это люди пожилого возраста (я имею в виду русскоговорящую аудиторию), как правило, пенсионеры или состоящие на социальном пособии и не особо желающие тратить свое время на чтение литературы. Вот для немецкой аудитории это было бы интересно, но только для нормального перевода текста нужны такие средства, что подобные мысли сразу же покидают мою голову.

 

Сегодня только осталось вспоминать, где та энергия, которая бурлила через край. Я уже писал, что в мои функциональные обязанности входило кураторство создания и внедрения новой техники. А это предусматривало и поездки по обмену опытом и пр.

 

И несмотря на то, что в мои служебные обязанности не входило непосредственное проведение разного рода мероприятий, я все-таки, в силу своего беспокойного характера немало их организовывал и проводил. Хочу сказать, что на проведение подобных мероприятий в бюджете предусматривалась отдельная статья затрат.

 

 Несколько отступлений.

 Одним из запланированных мероприятий по обмену опытом работы было посещение Чернобыльской АЭС. Не волнуйтесь, героев среди нас нет, поездка была проведена в период завершения строительства атомных реакторов. Среди нас тоже было немало опытных промышленных строителей, но такой подход к работе мы увидели впервые.

 

Монтаж любого элемента конструкций многократно перепроверялся, за каждыми одним или двумя рабочими наблюдал контролер. Чтобы при строительстве были допущены какие-то неточности – мы такого просто представить себе не можем!

 

Само ознакомление с ходом работ на АЭС для всех было полезным. Организовало поездку руководство главка, а мне только пришлось решать транспортную проблему. Заказан теплоход на крыльях «Ракета». Но счет нужно провести через банк. А эти дела они не очень любят. Пришлось идти в Центробанк и выслушивать то, что они хорошо знают эти обмены. Но все-таки платеж пропустили.

 

Хочу показать сохранившуюся фотографию. Чернобыльский причал.  Погода, как видно, была нелетная, сыро. Но прошу обратить внимание на лица позирующих. Ведь они не в цирке! А дело в том, что когда всё было готово к сьемке, один коллега (первый ряд, четвертый справа), отлучившись, бежал к группе, чтобы успеть сфотографироваться. И шмякнулся в лужу. А фотограф в это же время нажал спуск. Результат – налицо.

 Пристань Чернобыля.

 Надолго запомнилась поездка по обмену опытом работы в Белорусию, Минск, Брест, где был трест „Белнефтегазстрой“ и его подразделения.

 

Немного отступлений.

 Это была пятидневная автобусная поездка  (30 чел.) и, естественно, она предполагала ночлег и в Минске, и в Бресте. И об этом нужно было заранее позаботиться, т. е. при помощи белорусских коллег забронировать гостиницы, что в теплый период сделать непросто. И за бронирование необходимо было каждому заплатить из собственного кармана. По Минску среди участников поездки вопросов не возникло, а вот по Бресту начали возражать и утверждать, что места будут. Никакие уговоры не помогали, и это при том, что основные затраты принимал на себя бюджет организации. Так и поехали.

 

В Брест прибыли  в 18 часов. Нас встретил главный инженер одного из строительных управлений. В гостинице мест нет. Предложили поселиться в палатки. И тут началась истерика. Видя это, встретивший нас товарищ предлагает следующее. У них в 30 км. от города  есть свой строительный городок. Рабочие временно разъехались, и в нём имеется всё необходимое для ночлега.

Другого варианта не было, и мы решили сначала посетить мемориал «Брестская крепость», а затем поехать в городок.

 


 

Брестская крепость.

 


 

Уже стало смеркаться. Несмотря на предупреждение, что в 21-30 часов отправляемся на ночлег, как всегда, одна пара вовремя к автобусу не явилась. Ждали минут 30. Наконец они появились. Думаю, поняли, что они не одни, а в коллективе.

Почти в полночь добрались до места. На наше счастье, что-то случилось с подачей электроэнергии, и мы оказались в кромешной темноте, окруженные лесами. Белорусский лес – это что-то особенное.

 

В стройгородке – только один живой сторож. Кое-как собрав спички и свечи, уставший народ улегся и успокоился. Не успел я прилично уснуть (все-таки переживания, стрессы), как чувствую, что меня кто-то трясет за плечо. Это оказался сторож. Он мне говорит, что один из наших просил его до рассвета разбудить, чтобы рядом в лесу посмотреть грибы. Я его бужу, а он не хочет вставать. Я ему говорю: «Пошли!» Поставил на ноги любителя грибов и говорю: «Пойдем вместе!». Сон как рукой сняло.    С собой у нас ничего не было. В темноте где-то нашли большой кулек типа знакомого нам «Gelber Sack», только покрепче, и мы пошли, благо лес – рядом. Чуть-чуть начало светать. Я такого чуда никогда в жизни не видел. Один из самых высокорейтинговых грибов, красавец Подосиновик – Красноголовик усыпал все полянки...

 

За 30 мин. мешок почти в человеческий рост был переполнен. Появилось солнышко, мы еле приползли к лагерю, который начал уже пробуждаться, и как только они нас увидели – возмутились: что мы и их не разбудили!

 

Грибы Подосиновики-красноголовики.

 

Теперь на наше счастье оказалось, что рабочих нет, а пищеблок с поваром – в боевой готовности. Нам приготовили блюдо «Грибной жульен в сметане». Вкус до сих пор помню. Поверьте, всем хватило!

 

Далее. Спасибо белорусским коллегам, которые помогли нам провести интересную и основательную экскурсию в «Беловежскую Пущу». Дело в том, что в начале большого заповедника, находящегося на территориях СССР и Польши, установлен охраняемый шлагбаум, и с этого места все посетители идут только пешком. У нас предварительно были собраны паспорта, с ними ознакомились те, кому это положено, и всем дали разрешение на проезд с экскурсоводом по территории заповедника автобусом. Мы многое увидели, и нас даже пропустили через польскую заставу. Практически мы там были целый день. Переночевали вторую ночь там же, а утром поехали в Минск.

 

Там мы посетили трест и ознакомились с его службами. Кроме этого посетили музей ВОВ, мемориал комплекс «Курган Славы», где в 1944 года силами 4-х фронтов была завершена крупнейшая военная операция «Багратион».

 

И особенно незабываемое впечатление у нас оставило посещение мемориального комплекса «Хатынь». Об этой трагедии также известно всему миру. Монотонный звон колоколов производит тягостное впечатление. В центре комплекса 6-метровая  бронзовая скульптура «Непокоренный». Образ мужчины с мертвым сыном на руках создан в память о 56-летнем Иосифе Каминском. Он один из 149 чел., в том числе 75 детей, смог спастись из горящего амбара.

 

Иосиф Каминский с мертвым сыном.       Не смолкающие колокола Хатыни.

 

Деревня Хатынь стала символом массового уничтожения мирного населения.

Распрощавшись с Белоруссией, мы возвратились в Киев.

Продолжение следует








<< Назад | Прочтено: 596 | Автор: Брегман М. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы