RC

Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Login

Passwort oder Login falsch

Geben Sie Ihre E-Mail an, die Sie bei der Registrierung angegeben haben und wir senden Ihnen ein neues Passwort zu.



 Mit dem Konto aus den sozialen Netzwerken


Темы


Memories

Папа Шульц (Райнгольд Шульц)

 

 

НА КАРТОШКУ


В России каждый год осень и зима наступали неожиданно. Город не успевал подготовиться к зиме и отопительному сезону, а село – к осени и сбору урожая, который в этом году на столько-то процентов выше, чем в прошлом, а в прошлом был на столько же выше, чем в позапрошлом и т. д. Как в лозунге: «Сегодня лучше, чем вчера, а завтра лучше, чем сегодня».

В битву за урожай брошены лучшие городские силы. «Колхозники, поможем студентам убрать урожай!» - призывали сельские плакаты. Тысячи школьников, студентов, научных работников, врачей, лётчиков, офицеров с армией солдат и бандой партизан-резервников выходили на «Куликово поле» – на битву с капустой, картошкой, свеклой, пшеницей, хлопком и другими славянскими культурами.

По всей стране целые колонны автобусов с шефами по утрам выезжали из города в село. В период битвы платили две зарплаты, основную автоматом и сельскую, в копейках. Собирались в 8 утра на сборных пунктах, раньше не получалось. Детей надо в садик отвести, школьников собрать в дорогу, самим добраться до условленного места. Автобусы в это время года по городу ходят с большими интервалами, так как весь автотранспорт мобилизован в село. Добровольцев почти нет, наоборот, кто смог - использовал блат, знакомства, здоровые приносили всякие справки об освобождении от сельхозработ.

Наконец список зачитан, перекличку провели, загрузились, тронулись. Дорога занимает час-полтора, к десяти подъезжаем к сельскому правлению. Там – никого. Неожиданно ведь! Бойцам объявлен большой перекур, а старшие групп уезжают с автобусом на поиски местного начальства. Женщины пошли по магазинам, мужики – кто во что горазд, кто в карты, кто в футбол. Наездившись по полям, нашли и везут колхозное начальство.

По глазам видно, начальники крепко болеют после вчерашнего. У них к нам интереса нет, им вообще ничего не интересно. Но одолжение сделали, показали поле, объяснили норму. Все – в автобус, на поле вышли около одиннадцати, и сразу выяснилось, что тары не хватает. Послали гонца опять искать колхозное руководство. Народ всякий, молодой и не очень. Добросовестные остались со справками в городе, на рабочих местах. А здесь – кто хорошо работает, а кто у костра вертится. В костёр летит всё, что горит: забор, столбы, доски, брёвна и т. д. Кипит вода в вёдрах, варится картошка, валит дым. Стоят бидоны с молоком: «пей – не хочу».

Над полями тучи ходят хмуро, край суровый тишиной объят. Замечательная щемящая картина родной сельской природы. Последние деньки. Затормозить бы сейчас: остановись, мгновенье! Воздух-то какой, какой воздух, как сметана! И тишина... Деревья в лесу все в золоте. Лужи из хрусталя и в каждой – кусок неба и солнце. Как хорошо быть на природе при хорошей погоде! А то весь год – четыре стены и шум цивилизации, вечная спешка: быстрей, ещё быстрей, не успеешь – обойдут, отстанешь.

А здесь время замерло. Так приятно устать. Остановиться.

Бабье лето. Бабье!

У костра зазвякала рельса, второй час – обед. Гуськом потянулись к костру разогнувшиеся шефы. Разобрали свои сумки, скучковались по интересам, расселись по опрокинутым вёдрам, вывалили содержимое на газету: и чего только там нет! Впору свадьбу играть. В магазине такое не сыщешь, слюной изойдёшь от одного вида. Разлили «Андропольку» по кружкам, стаканам, термосным крышкам, выпили и навалились на сельхозпродукты. Захрустели грибы, огурцы, свежий лук. Хренодёры, разносолы, домашняя заготовка. «Витамин С»: яйце, сальце, мясце, винце.

Горячая картошка на свежем воздухе – королева стола. Фляга с молоком, неиссякаемый источник, напоила всех досыта, а остатки про запас разлили по бутылочкам, баночкам, термосам, распихали опять по сумкам для тех, кто дома. Всё медленнее движутся челюсти, всё ленивее жуётся, какая-то тяжесть навалилась на всех, теперь все по-настоящему устали. Разморило. Затухло веселье, закемарили шефы. А колхозный звеньевой, приняв халявное сорокаградусное лекарство от старших шефов, совсем оклемался от вчерашнего и погнал людей на поля революционным матом. Вспомнил и план, и что погоду использовать надо, и что шефам приписал – за лекарство надо же как-то возместить! Не все смогли вернуться в поле, некоторых из его компании решили не будить, чтоб проспались и не мешали в автобусе на обратной дороге. Всё равно в таком состоянии от них вреда больше, чем пользы, а спит, другим не мешает – и то дело. Пол-третьего, осталось работать час-полтора, потом два часа дороги домой, а там под звонок в садик за детьми – и день пролетел. Хорошо, что дождя не было, не будет и больничных. В автобус рассаживались по своим местам, под сиденьями у смелых и рискованных лежал в мешках и сумках свежий урожай. Усталые, но бодрые, в хорошим настроении под шум и анекдоты тронулись в обратный путь.

В дороге неожиданно все автобусы поголовно останавливал рейд ГАИ и народного контроля. У всех немедленно появилась жажда, молоко усиленно переливалось в животы. Вещественное доказательство уничтожалось на глазах. А очень смелых и рискованных высаживали с их свежим урожаем, составляли протоколы, официально сообщали на работу высшему руководству, стыдили, песочили на собраниях, лишали месячных, квартальных, годовых премиальных, 13-й зарплаты. Каждый килограмм этого урожая в конце процедуры становился очень золотым. Их фотографии висели на доске хулиганов. Отпуск зимой, в очередь на квартиру снова ставили с хвоста, придумывали ещё разные методы наказания, всем собранием единогласно голосовали «За», клеймили каленым железом в стенной печати. Обсуждали проблемы в местных и центральных газетных диспутах: как сохранить урожай и бороться с несунами.

Урожай отбирали, сваливали в общую кучу, ждали, пока он подпортится в хранилищах, опять звали шефов на переборку овощей и везли в город, тому же шефу, который её собирал. А он – гегемон-трудящийся, рабочий класс, набегавшись по магазинам в свой законный выходной, наткнувшись, наконец, на привоз и отстояв в длинной очереди, покупал эту, им же собранную и дважды перебранную, но теперь уже полугнилую картошку, матерился на кухне о заботе государства. Если бы по уму, осенью мне её в поле продали законно, я бы в своём погребке каждую картоху сохранил, и обошлась бы она мне и государству намного дешевле, и не мотали бы нервы своей идеей и заботой. А капусту вообще не убрали, под снег пошла. Зато несунов по ночам отряды милиции гоняли как зайцев. Отстояли народное добро. Выиграли битву...

 

 

КАРТОШКА

Молодая советская семья в период застоя решила завести себе огород, чтобы иметь для пропитания свою картошку. С картошкой надо обращаться почтительно, хотя бы из уважения к её мундиру. Картошка – второй хлеб. На государство рабочих и крестьян надеяться не стоит, у него только по радио каждый год урожаи выше прошлогоднего, и убрали в этом году с полей всё раньше, чем в прошлом, а придёшь в овощной магазин – пахнет кислой капустой и гнилой картошкой. Купишь килограмм, еле на суп хватит, остальное – в отходы. «Своё есть своё», – решил глава семьи, – «огород непременно нужен, да и денежки освободятся для других дел».

Землю он присмотрел в лесу, под высоковольтной линией электропередач, которую недавно провели возле их посёлка. Лес там вырубили широкой просекой, и многие уже огородили свои земельные участки. Молодой человек тоже три дня городил свой огород. Сначала вечером свалил в лесу, чтоб незаметно было, несколько деревьев под столбы, потом прочесал лес и притащил сухостой, длинные заборные жерди. Затем срубил с поваленных деревьев все ветки и распилил стволы под столбы. Затем выкопал глубокие ямы, закопал столбы и прибил к ним поперечины из жердей. Участок был большой, а забор оказался похожим на соседские заборы.

Теперь он взялся перекапывать землю. Семь потов сошло, а работы не видать. Корни выкорчёвывались с трудом, камни не давали лопате вонзиться в землю, мох и дёрн лишили его сил. На соседнем участке цыган на лошади пахал землю. Молодой семьянин, весь измучившись, пошёл к нему с просьбой вспахать и его участок. Цыган согласился. Десять рублей ему и буханку хлеба для лошади. Молодой человек почесал затылок, но делать нечего – согласился.

 Рубль в час был крупный заработок даже на шабашках. Его зарплата была шестьдесят восемь копеек в час, умножим на восемь рабочих часов, получается его дневной заработок государству обходится в 5 рублей 44 копейки, а цыган за час червонец хочет, но самому копать вручную всю неделю совсем не хотелось. «Дорогая картошка получается», – подумал он, – «если купить у частника, то ведро картошки стоит один рубль». Семь вёдер мешок, на зиму семь мешков хватит, значит полтора мешка он уже отдал цыгану. Ну и ладно, другого выхода нет.

Цыган вспахал хорошо, глубоко и быстро. Лошадь вспотела на целинной земле. Тут подошли ещё соседи по огородам и увели цыгана к себе. Молодой человек походил по пахоте, повыкидывал камни из земли за забор и решил, что надо бы удобрить землю навозом.

 На другой день он приехал в ближайший совхоз и, еле уговорив начальство, выписал машину навоза, заплатив ещё червонец. Потом пришлось заплатить в бухгалтерии за самосвал и за погрузку экскаватором. В общей сложности ещё червонец, и так выходит, пол-урожая он уже израсходовал, не беря в руки саму картошку. А вдруг неурожай?

Шофёр указанного в квитанции самосвала лишь посмеялся, увидав бухгалтерский квиток.

- Бутылка, – сказал он, – повезу, а нет – засунь эту бумажку себе в одно место.

Пришлось дать на бутылку, поехали на погрузку. Экскаваторщик ответил так же, как и шофёр. Ещё одна пятёрка перекочевала из кошелька семьянина в карман механизатора. Зато загрузил он намного больше, чем стояло в квитанции. Самосвал, кряхтя и поскрипывая, еле дотащил до огорода свой тяжёлый груз, высыпал на огород аккуратно кучками по всей его территории и, разгрузившись, шофёр, довольный калымом, уехал. Молодой человек взял вилы и раскидал навоз по всей земле. Ещё одни день подошёл к концу. Ещё два дня, экономя деньги, перекапывал он землю с навозом вручную штыковой лопатой.

Купив семенную картошку, он ещё понёс ощутимые затраты – уже почти 60 рублей в минусе. Позвал на посадку друзей-товарищей, но надо и хороший обед приготовить, с бутылочкой, вот и набрались все 70 рублей. Если будет хороший урожай, то выйдет по нулям. А сколько еще предстоит забот!

 Надо два раза окучивать, охранять, чтобы не украли, а потом убрать урожай. Осенью опять придётся кого-то приглашать, да заплатить шоферу, чтоб картошку привёзли домой. Потом надо её просушить, рассортировать на крупную, мелкую и семенную. Затем всё это надо сохранить в погребе, чтоб не замёрзла, не проросла, не сгнила, и чтобы хватило до весны и на посадку, и на корм свинье, и семье. Доходы с минусом, работы с плюсом. Недаром у стариков руки как грабли, спина как у верблюда и лицо как гармошка, всё в морщинах.

«Не понимаю», – думал молодой человек, – «как крестьяне до революции жили бедно, если им на завод идти не надо было, а целый день они могли посвятить своей земле? Им не надо было трудиться весь день на производстве, а после трудового дня ещё работать на даче и на огороде, чтобы были для себя в погребе продовольственные запасы, чтобы было что поесть. Зачем они революцию сотворили, чтобы иметь двойную трудовую нагрузку и плюс моральный пресс на мозги от государства? Вот наши немцы-колонисты в России при тех же условиях были самыми зажиточными и культурными крестьянами на земле, но поумирали все в нищете и от голода. Картофельные очистки были для них царской пищей, а теперь о пище всерьёз никто не задумывается. Всё есть».

 Так думал и вспоминал молодой человек, став пожилым, держа в руках аккуратную сеточку чистой, крупной и круглой, как яблочки, картошки в недорогом немецком магазине «ALDI»

 

РАССКАЗ О ТОМ КАК АРТУР В ГЕРМАНИИ

С ГОСПОДИНОМ ШМИДТОМ КАРТОШКУ САЖАЛИ


«Картошку уже затем выращивать следует,

что она ум в порядок приводит.»

 В.И. Чапаев.

 

Раньше в Европе кушали только мясо и хлеб. Второй хлеб из Америки привёз Колумб. Картошку, как экзотическое растение, выращивали ради цветов, а потом догадались вершки поменять на корешки, но церковь запретила есть продукт из-под земли, считая это происком злой силы, а в Индии, наоборот, картошку считают пищей Богов. Пошли восстания, картофельные бунты. Но голод сам пробил себе дорогу, картошка оказалась на столе. Клубни пришлись по вкусу не только знатному двору, но и простому люду. Картошка, как хлеб, никогда не надоедает, хоть звания она простого, даже пренебрежительного, ни картоха, ни картошечека, а так себе-картошка, но чего только не возможно приготовить из этой скромницы! Пищу для военных – картошку в мундире, для беззубых – картофельное пюре, печенцы, жарёха, отварной гарнир, драники, пирожки, шанежки, колбасу, пом-фрит, чипсы, всего не перечислить. Все её любят: крупную – люди, мелкую – свиньи. Сколько сортов вывели-не счесть! И крахмал из неё делают, чтоб воротнички стояли, и клейстер для дам, чтоб конверты клеить с любовными посланиями, и спирт для любовников-гусаров, техническое и химическое сырьё и многое другое. Даже песню про картошку сочинили. «Здравствуй, милая картошка-тошка-тошка-тошка,/ Пионеров идеал-ал, ал./ Тот не знает объеденья-денья-денья-денья,/ Кто картошки не едал-дал-дал.»

Артур в Германии пристроился шварцевать у господина Шмидта. Оба седые, у обоих за плечами не сельскохозяйственные университеты, а абсолютно противоположная жизнь. Переселенец Артур гол, как сокол, а доктор Шмидт – местный гинеколог, сказочно богат. У него на территории своё озеро, на котором он плавает на лодочке в своё удовольствие. Серебряные рыбки в нём кишат, чайки тучами летают. На кисельных берегах леса, сады, луга и каменные зданья. Сам он с молодой женой живёт в большом бунгало на высоком берегу; напротив, за озером – дом первой и второй жены. В стороне -  двухэтажки для квартирантов. Деньги к деньгам липнут, но рассчитывается он с Артуром с точностью до одного цента, не переплатит, не округлит. Землю Шмидт купил после войны по дешёвке, один квадратный метр за одну немецкую марку, тогда это была сумасшедшая цена. Мать ругалась, а он взял кредит и купил половину ангебота. Жаль, не всё. Сейчас если продать – это состояние, за оставшуюся жизнь даже в роскоши не освоить, всё равно наследство останется всем трём женам и их беспечным потомкам.

Шварцовка началась ранним утром. Работа сделала из обезьяны человека, а из человека - лощадь. «Утром главное проснуться, а вечером домой вернуться», – думал Артур, стоя у дверей бунгало.

- Перекопай вот ту грядку! – Сказал доктор Шмидт Артуру и выставил на крыльцо лопату и корзину с клубнями, на которых вылупились выпуклые глазки. Сегодня будем картошку сажать. Мне друзья подарили великолепный французский сорт. Вкус – специфический!!!

- Какая-то она странная... Я такую не видывал никогда. – удивился Артур вслух.

- О!!! В Германии выращивают двести пятьдесят сортов картошки, а вообще в мире их насчитывается более пяти тысяч, – убеждённо с видом знатока ответил доктор.

Артур молча пожал плечами, сонно взял лопату, корзину и пошёл перекапывать на грядке землю. Грядка вдоль забора оказалась шириной с просёлочную дорогу и длиной с дорогу. Артур замахал лопатой, выворачивая из-под ног почву наизнанку. «Грабь разграбленное», пылил он граблями следом, превращая грубую землю в мягкий пух. Эх! По дедовским законам надо бы удобрение для бульбы положить, с запашком органическое! Даже на кремлёвских огородах так делали, не гадить же всё чистой химией. Вон сосед ради экзотики ослов держит, может, даст доктору навоз для биологически чистого продукта?

Два солдата из стройбата заменяют экскаватор, а аусзидлер без чудес заменяет трактор «С»! Когда пришёл доктор, мокрый Артур, тяжело пыхтя, заканчивал подготовительные к посевной полевые работы.

Доктор Шмидт удивился российской прыти и бросил на землю принесённый с собой скарб.

Два колышка, моток шпагата, шестиметровую алюминиевую доску-линейку, водяной уровень, длинную доску-плаху и штангенциркуль. Теперь удивился Артур.

- Это всё для чего? – спросил он.

- Картошку сажать! – ответил доктор.

- Со штангенциркулем? – ещё больше удивился Артур.

- А как ты узнаешь глубину лунки? – спросил доктор.

- А линейка зачем? Колышки, доска, верёвка? К чему всё это? – всплеснул руками Артур.

- Колышки вобьём в землю по концам грядки, натянем шнур, проверим по линейке с уровнем, чтоб по-немецки, всё ровно, прямо, красиво было, положим доску и по ней ходить будем, чтоб посадку не затоптать.

- Где ж это видано, чтоб так картошку сажали? – спросил ошарашенный наймит.

- Я звонил в сельхозакадемию, консультировался у знаменитого профессора, который там всю жизнь новые сорта выводит, мечтает вырастить пшеницу, чтоб колосок начался от земли! Учёный мне всё рассказал, как надо по науке делать! – убеждённо ответил доктор.

- Ну, не знаю как по науке! Может, она в Германии профессоров и кормит, только мы бы с такой технологией в России точно бы ноги протянули. Наши огородные просторы к осени б не засадили. Давайте я по-русски, по-нашему так посажу картошечку, как мать учила. Я её в детстве копал-перекопал столько, сколько Вам и не снилось! Лучший урожай был в нашем огороде! А городские ведро сажали, ведро собирали, ни одна не пропадала! Зато ботва была всегда по пояс.

Артур взял лопату и на глаз сделал первый ровный ряд одинаковых по форме и глубине лунок. Потом в каждую положил по картошечке глазами вверх и, аккуратно засыпав землей, добросовестно начал второй ряд. Артур копал, доктор сажал.

В разгар лета доктор Шмидт позвонил Артуру и пригласил к себе, пообещав сюрприз-убарашунг. «Окучивать пора», – понял Артур и поехал. Доктор, как заговорщик, проводил его к картофельной грядке, на которой буйно цвели большие двухметровые заросли с огромными жёлтыми цветами

- Французский сорт? – еле выговорил Артур.

- Я тоже так думал, – сказал доктор. Оказалось, это TOPINAMBUR – картофелеподобное растение. В народе называется «земляная груша», дальний и дикий родственник подсолнуха. Клубни  одинаковые, только вкус разный. Друзья что-то перепутали.

 

Райнгольд Шульц.

 

 







<< Zurück | Gelesen: 361 | Autor: Шульц Р. |



Kommentare (0)
  • Die Administration der Seite partner-inform.de übernimmt keine Verantwortung für die verwendete Video- und Bildmateriale im Bereich Blogs, soweit diese Blogs von privaten Nutzern erstellt und publiziert werden.
    Die Nutzerinnen und Nutzer sind für die von ihnen publizierten Beiträge selbst verantwortlich


    Es können nur registrierte Benutzer des Portals einen Kommentar hinterlassen.

    Zur Anmeldung >>

dlt_comment?


dlt_comment_hinweis

Autoren