RC

Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Виктор Равкин

 

 

Урок устного счета,

или военно-арифметическая операция

в день Победы – 1948 год

 

Что помнишь, то и главное.

А другого нет.

Михаил Веллер

 

 День 9 мая 1948 года не был праздничным, однако неплохо запомнился. К вечеру собрались в гости к бабушке, встретиться с родственниками и отметить как-то этот радостный день. Отец в военной форме, с четырьмя звездочками на погонах и двумя небольшими планками от медалей, мать в легком платье, поверх его - жакетка, а я – в коротких штанишках с бретелями.

Выходим из подъезда. Двое ребят около стенки дома, под аркой, играют в распространенную тогда среди подростков игру - расшибалочку. Надо было ударить самой крупной по размеру монетой – а это был пятак – об стенку так, чтобы она упала как можно ближе к монете соперника, лежащей на земле. Были еще какие-то нюансы в этом простом развлечении. Вместо монеты иногда использовали свинцовый кружок, называемый битой. Но у этих ребят бита была совсем из другого металла. Хотя и выглядела она основательно потертой, но профиль вождя на ней просматривался. Да, это была медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

Подошли к остановке троллейбуса №1, разместились на порядочно продавленных сиденьях, поехали. В окошке проплывали хорошо мне знакомые городские пейзажи: Большой Каменный мост, Москва-река, Боровицкие ворота Кремля, Александровский сад с уже распустившимися старинными деревьями. И тут отец говорит мне буквально следующее:

-    Вот ты говоришь, что считать научился, сейчас и проверим.

-    А что считать-то? – спрашиваю.

-    Не что, а кого! Считай военных, которых увидишь по дороге, так и к бабушке быстрее доедем.

-    Одних офицеров или всех подряд?

-    Да начинай быстрее, там видно будет.

И я стартовал, Пока военных наблюдалось немного, я успевал считать вслух, добаляя даже их звания, а иногда даже род войск. На третьем десятке мы обогнали целое отделение солдат внутренней службы во главе со старшиной. Я решил принять их за одну боевую единицу.


- Мальчик, считай, пожалуйста, всех, это будет по-честному. Кстати, и меня не забудь, оглянулся сидящий впереди подполковник медицинской службы, как я сразу определил по змее и рюмке на погонах.

А с последнего ряда откликнулись двое курсантов, они попросили учесть их тоже. Я внимательно оглядел салон и обнаружил еще одного военного – капитана-артиллериста, читавшего, не отрываясь, «Красную звезду».

Вскоре счет военным уже подходил к моему верхнему арифметическому пределу - пятидесяти. Легкая усталость давала о себе знать, но я держался. Задание напоминало боевое. Проехали Манежную площадь, развернулись у Исторического музея, остановились у станции метро «Охотный ряд». Курсанты предложили мне помощь и стали учитывать военных, идущих по правой стороне улицы Горького, а за мной осталась левая. Перевалило уже за сотню, я загнул для памяти мизинец левой руки. Пассажиры, к моему удивлению, также включились в мои арифметические подсчеты. Двое соседей вдруг яростно заспорили, считать ли интендантов вообще за военных. А один дядя не удержался, завидев морского офицера: «А морячков считать? Кстати капитан-лейтенант». Почему моряк этот имел  два звания одновременно, мне тогда не было понятно. Да и сейчас не очень.

На подъезде к Пушкинской площади разменял уже третью сотню и загнул безымянный палец Пассажиры еще более активизировались.

- А женщин военных учитывать? – спросила дальнозоркая старушка, завидев издалека толстую тетку в защитной форме.

- А, может, она в охране служит, - предположил молодой парень, ранее молчавший.

Силы моего юного организма заканчивались. В горле пересохло, я даже несколько вспотел. Выручила, как всегда, мать, подсунув мне в свободную руку небольшое яблочко. Кроме нее, лишь великий поэт, казалось, сочувствовал мне, исподлобья рассматривая современный вид Москвы со своего тогдашнего местостояния в начале Тверского бульвара.

Кондукторша, пожилая смешливая тетка, успевала не только отрывать билетики из трех укрепленных на ремне катушек, рыться в кожемитовой сумке в поисках сдачи и объявлять остановки, но и слегка помогала мне: «Мальчик, кажись, летчик садится; по-моему, сержантик».

Троллейбус продолжал свой обычный путь по городу. Но вот на следующей остановке вошел угрюмый майор в форме с голубым кантом, на его погонах располагались эмблемы не только щита, но и меча.

- А с какой стати ты подсчитываешь военных, да еще в центре столицы? – бросил он на меня вопросительный взгляд.

- Да он в арифметике тренируется, - пояснил отец. После этого я продолжал считать военных про себя, что было значительно труднее и совсем уж скучно. Приближалась Большая Грузинская, и мы стали пробираться к выходу. Курсанты пообещали продолжить подсчеты, сказав, что впереди у них целых две военные академии.

До круглой цифры 300 мне не хватало совсем чуть-чуть. По пути к бабушкиному дому я с некоторым сомнением причислил к военным двух суворовцев. Оставался всего один. И тут – о, счастье! – из-за угла показался мой последний военный. Но что это? ...Солдат шел на костылях. Обрубок левой ноги был упрятан в штанину, подвернутую выше колена. Раскрасневшееся веселое его лицо говорило толко об одном: он уже начал отмечать день Победы. Погоны на его вытертой гимнастерке были аккуратно срезаны, а на правой половине позвякивали два ордена Славы. Он довольно быстро переставлял здоровую ногу, жена еле успевала за ним.

И тут из подворотни прямо на ногу бывшему солдату выкатился старенький футбольный мяч. На мгновение зависнув на костылях, он ударил по мячу. Описав красивую дугу, мяч опустился к выбежавшим на улицу мальчишкам. А солдат, не оглядываясь, уже направлялся к Белорусскому вокзалу.

Нашим отцам было тогда всего-то по тридцать - тридцать пять лет. Только спустя десятилетия их стали называть ветеранами. Сидели в большой бабушкиной комнате, взрослые пили в память о погибших, за недавнюю победу. Закусывали большим пирогом с капустой, солеными огурцами и винегретом. А мы, малолетние ровесники войны, приставали к отцам: «Ну, расскажите что-нибудь интересненькое про войну». А они отшучивались: «Самолетов не сбивали, танков не подрывали. Вот зимой замерзали, голодали часто, а спали в любом положении».

Со старых фотографий смотрят дорогие мне лица, их уже нет с нами. Бегут годы, стираются детали былого, но отец, как и тот безымянный солдат навсегда в моей памяти.







<< Назад | Прочтено: 316 | Автор: Равкин В. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы