Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Журнал «ПАРТНЕР»

Журнал «ПАРТНЕР»
История >> Люди, вошедшие в историю
«Партнер» №10 (181) 2012г.

«Вечный огонь» Льва Троцкого


С Эстебаном Волковым, внуком Л. Троцкого беседует Юрий Кротов

 

Последним приютом Льва Давидовича Троцкого был дом в районе Койокан, входящий сейчас в состав Мехико-сити, расположенный на углу улиц Рио Чурубуско и Виена. Дом не был заброшен или отдан другим хозяевам. В нем теперь музей виднейшего марксиста, как Вечный огонь на могиле погибшего солдата.


Нынешним летом в испанской газете El Pais я прочел интервью c Эстебаном Волковым - внуком Льва Давидовича Троцкого. Как?! Мальчик Сева, который так запомнился мне по фильму «Ледоруб», - жив? И с ним можно пообщаться? В El Pais был приведен E-Mail музея Троцкого, и я обратился с просьбой связать меня с сеньором Волковым. Честно говоря, я не очень рассчитывал на ответ. Однако через полчаса у меня был личный E-Mail Эстебана Волкова. Я написал ему, рассказал, что я - студент, изучающий испанский язык и литературу; спросил, можно ли взять у него интервью для читателей русскоязычного германского журнала, и опять настроился на долгое ожидание. Ответ, однако, пришел через полчаса: если ваши вопросы будут таковы, что я смогу на них вразумительно ответить, то пожалуйста.


В этот момент мне стало немного не по себе: я вдруг осознал, что мальчик Сева, который запросто разговаривал с самим Троцким, сегодня в три с половиной раза старше меня. С чего начинать? Я вспомнил сцену из другого фильма, где сводит счеты с жизнью Зинаида Волкова, мать Севы. В этом фильме нет даже упоминаний о мальчике, но я-то знал, что он был, и в этот момент думал: что же будет с ним после страшной трагедии? Пожалуй, с этого я и начну...


Реакция на мои вопросы снова была моментальной: извините, я сейчас очень занят, вам придется немного подождать. Ждать пришлось ровно два дня. Ответы были обстоятельные, нередко выходящие за рамки заданных вопросов. Дело было утром выходного дня, и я решил работу над переводом отложить до завтра. Вечером, во время трансляции с Олимпиады, замигал смартфон: «Милый Юра, я отправил ответы еще утром и волнуюсь - всё ли нормально дошло?»


У меня появилось ощущение, что я нахожусь в машине времени. Несколько секунд назад, на другом конце света нажал кнопку человек-легенда, нажал, чтобы преподнести мне урок отношения к делу...


Ваши ответы достигли адресата, дорогой сеньор Волков. И сейчас их будут читать те, для кого они предназначались...
 


Юрий Кротов: Ваша мать ушла из жизни в 1933-м году. Что Вы помните из «европейского» периода Вашей жизни?


Эстебан Волков: Моя мама была больна туберкулезом - она заразилась от старшей сестры Нины, поскольку всегда была рядом с ней, когда та болела. Маме разрешили выехать из СССР на лечение в Германию, взяв с собой только одного ребенка. Для отъезда в Европу выбрали меня как младшего, оставив сестру Александру в качестве заложницы. Непрекращающиеся проблемы со здоровьем, лишение гражданства, приход в Германии к власти нацистов вызвали у мамы тяжелейшую депрессию и ускорили уход из жизни. Я был отправлен в Вену, в детский пансионат, управляемый психоаналитиками. Там я забыл русский язык и выучил немецкий. Мой дядя, Лев Седов, и его жена Жанна в конце 1934-го года взяли меня к себе в Париж. В парижской школе меня дразнили «грязным бошем», как называли французы немцев во время Первой мировой войны. В первое время, не зная языка и не имея друзей, я после занятий бродил по улицам Парижа, преимущественно по набережным и мостам Сены, по Люксембургскому парку, по его игровым площадкам с парусными лодочками в громадном фонтане. Но постепенно, овладевая языком, я уже прислушивался, о чем говорили в доме. Я понимал, что над всеми нами довлеет смертоносная рука Сталина. Говорили о товарище Блюмкине, который был расстрелян в СССР после того, как посетил Троцкого в Турции. О бывшем сотруднике ГПУ Игнатии Рейссе, который был убит в Швейцарии своими же коллегами после того, как он написал письмо Сталину, в котором отрекся от существующего в СССР режима. О бывшем секретаре Троцкого и IV Интернационала Рудольфе Клементе, его расчлененное тело нашли на берегу Сены. О друге и переводчике Троцкого, видном марксисте Андреу Нине, убитом в Испании. Мы, дети этих несчастных семей, тянулись друг к другу. Я подружился с Романом Рейссом, который на полтора года старше меня, и эта дружба длится до сегодняшнего дня. При возможности мы встречались с дочерьми Андреу Нина: Ирой и Норой. Но наступил день, когда рука Москвы дотянулась и до моего дяди Льва Седова: он скончался 16 февраля 1938-го года в клинике Мирабо после простейшей операции аппендицита, как было написано, «при невыясненных обстоятельствах», но при активном участии агента ГПУ Марка Зборовского, который сблизился с дядей под видом сотрудника по имени «товарищ Этьен».


Ю.К.: Как состоялся Ваш переезд в Мексику?


Э.В.: К этому времени я остался единственным выжившим из нашей семьи. Понимая, что Европа стоит на пороге войны, дедушка решил забрать меня к себе в Мексику. Жанна, вдова дяди Льва, была против этого и через адвокатов пыталась установить родительские права. Но, как бы там ни было, я отправился в Мексику в сопровождении старых друзей деда Маргариты и Альфреда Росмер. После длинного переезда были еще 15 дней в Нью-Йорке, откуда на корабле «South Pacific» мы добрались до Мексики. Секретарь Льва Давидовича, Ван де Хейенорт, забрал нас на стареньком «Форде», и после длительного пути мы наконец достигли Мехико, района Койокан, Венской улицы 19, где я и живу по сей день.


Ю.К.: Вы общались с дедом в подростковом возрасте. У Вас было понимание того, что он необыкновенный человек, или он был для Вас просто дедушкой? Что Вам запомнилось более всего в этом человеке? На каких языках происходило общение в доме?


Э.В.: Еще в Москве я некоторое время жил с дедушкой, но этого, конечно же, по причине моего младенческого возраста, я помнить не могу. В январе 1931-го я вместе с мамой некоторое время был у дедушки на острове Принкипо в Турции, но и из этого времени помню немного: только то, как много он проводил времени за письменным столом и как ранним утром мы ходили на рыбалку. Он был очень ласков со мной. А вот период с августа 1939-го по август 1940-го я помню четко и, в первую очередь, общую безграничную радость от встречи после долгой разлуки.


Я чувствовал себя здесь членом большой семьи, или, если хотите, общины, состоявшей по большей части из молодых людей, многие из которых были американцами (в известном смысле они были еще и охранниками, хотя никто из них не имел специальной подготовки и толком не умел держать в руках оружие). Была немецкая супружеская пара, один чех и один француз, который разбил большой сад со множеством кактусов и построил небольшую ферму с кроликами и курами.

Приятными моментами были общие трапезы за большим столом, они всегда сопровождалось интересными разговорами и тонкими шутками. Дедушка разговаривал со мной и Росмерами по-французски, с американцами - по-английски, с немецкой четой - по-немецки. В беседах с часто бывавшими в доме мексиканскими товарищами он быстро осваивал испанский. Все называли его «Старик», он был патриархом этой небольшой общины.
Дедушка много работал: читал, писал, диктовал. После ужина, как правило, устраивались политические дискуссии: он придавал большое значение политическому образованию молодых товарищей. По отношению ко мне, напротив, это было табу: он всегда просил помощников и секретарей оберегать меня от разговоров о политике. Он был для меня в первую очередь любящим дедом.


Он был очень жизнерадостным и энергичным человеком, был благороден и великодушен, обладал прекрасным чувством юмора. Во всём, что касалось порядка и дисциплины, был строг, не терпел беспорядка и небрежности. Я помню, как он предостерегал молодого охранника Шелдона Харта, когда тот оставил открытой дверь на улицу: «Эта неосторожность, Шелдон, непростительна и из-за нее вы можете стать первой же жертвой!» При покушении 24-го мая 1940 г.Шелдон открыл дверь нападавшим, что стоило ему жизни.


Но более всего запечатлелось в памяти о Льве Троцком - это его впечатляющая уверенность в себе, его тотальная, абсолютная, незыблемая уверенность в социалистическом будущем человечества. (Выделено сеньором Э.Волковым - Ю.К.)


Ю.К.: А какими языками владеете Вы?


Э.В.: В Турции, между 5 и 7 годами, бабушка Наталья научила меня читать на русском, но между 7 и 9 годами, в Вене, как я уже говорил, я выучил немецкий и совершенно забыл русский. Из немецкого теперь помню только некоторые слова, а вот французский у меня сохранился. Могу читать и разговаривать на английском. Но родным для меня является, как Вы, наверное, поняли, испанский.


Ю.К.: Как изменилась Ваша жизнь после августа 1940-го? Вы не ощущали преследований со стороны тех, кто уничтожил Вашего деда?

После 20-го августа почти все товарищи вернулись в США, и дом превратился в разоренное, опустошенное место. Осталась только бабушка, Наталья Седова, и ее секретарь Вальтер Кетли. Лично я никогда не чувствовал преследований, хотя и был легко ранен во время первого покушения: в Троцкого стреляли через мою кровать. Устранив главную цель, Сталин оставил нас в покое.


Ю.К.: Вторая мировая пришлась на период Вашего взросления. Как Вы переживали события этой войны?


Э.В.: Коротковолновик «Телефункен» с очень высокой антенной появился у нас еще при дедушке, и мы могли превосходно слушать Европу. Лев Давидович понимал, что огромный промышленный потенциал США не позволит Германии победить в войне, но неудержимый блицкриг немцев вызывал тревогу.


Позже, уже без деда, мы с бабушкой с большим удовлетворением наблюдали, как советский народ и армия постепенно одолевали немцев, но ни в коем случае не считали это заслугой Сталина. Напротив, диктатор сделал всё, что мог, чтобы его страна проиграла войну, в частности, обезглавил армию. Но героизм советского народа позволил затянуть войну. Это сломало стратегию немцев и истощило их военный потенциал.


После потопления немцами танкера «Portero del Llano» Мексика 1 июня 1942-го года объявила войну фашистской оси. Немецкие предприятия были экспроприированы, а немцы, имеющие отношение к нацизму, заключены в лагерь в городе Пероте.


Ю.К.: Расскажите, пожалуйста, историю дома, в котором Вы живете.


Э.В.: Это был загородный дом семьи мастеров-оптиков по фамилии Турати. Дедушка снял его после расставания с Диего Риверой, неожиданно поддержавшего правого кандидата в президенты Андреса Альмазана, ориентированного на США. Дом был в запущенном состоянии, Троцкий переехал в него после ремонта в начале мая 1940-го года. После покушения 24 мая троцкистская партия США (SWP) финансировала работы по укреплению дома: были построены три сторожевые вышки с межевыми знаками, поставлены окна и двери с металлическими пластинами. Лев Давидович скептически относился к мерам безопасности, считая, что следующая попытка покушения будет проходить по другому сценарию, а в том, что такие попытки будут и рано или поздно достигнут цели, он не сомневался. Каждое утро он говорил Наталье: у нас есть еще один день для жизни.


Нас много раз пытались выселить из дома, но каждый раз помогало вмешательство генерала Карденаса, который, в бытность свою президентом Мексики, пригласил Льва Троцкого в страну и всю жизнь считал своей моральной обязанностью помогать его семье. Задолго до получения домом статуса музея мы с женой Пальмирой и четырьмя нашими дочерьми организовывали для желающих посещения дома, выступая в роли гидов.


24 сентября 1982-го года стало памятной датой для последнего жилища Льва Троцкого. Постановлением президента Мексики Хосе Портильо дом был провозглашен памятником истории.


Известный мексиканский политик и дипломат Хавьер Вимер предложил объединить идею создания дома-музея с созданием института «del Derecho de Asilo» - «права на убежище». Мексика всегда гордилась своим принципом предоставлять убежище преследуемым политикам, и Лев Троцкий был самым известным из них.


20 августа 1990-го года, в день 50-летия последнего покушения на Троцкого, на публичной церемонии в присутствии представителей интеллигенции и российского посла руководитель федерального округа Мануэль Камачо Солис торжественно провозгласил открытие государственного Дома-музея Льва Троцкого и Института права убежища.


Ю.К.: Насколько популярен музей и какие у него проблемы?


Э.В.: Музей принимает множество посетителей, его посещение входит в программу многих туров, часто принимает группы школьников и студентов. Бесчисленное количество раз меня приглашали во все ведущие страны всех континентов на семинары и конференции о Троцком и троцкизме.
Мы испытывали трудности в поисках специалиста, который бы в моральном и идеологическом аспектах, а также в части управленческого опыта мог соответствовать должности директора музея Троцкого. Сегодняшний директор, профессор Хосе Антонио Гонсалес де Леон, по моему мнению, отвечает всем упомянутым требованиям.


Несмотря на помощь правительства округа, мы испытываем финансовые проблемы, постоянно имея неоплаченные счета.



Ю.К.: Проявляют ли интерес к музею граждане бывшего СССР, специалисты и рядовые посетители?


Э.В.: Долгие годы ни один гражданин Советского Союза и стран Восточной Европы не отваживался не то что посетить музей, но даже приблизиться к нему - это привело бы к трагическим последствиям. Во время чемпионата мира по футболу в Мексике в 1986-м году впервые у музея остановился автобус с советскими гражданами - это были футболисты сборной. После этого уже не было недостатка в журналистах и простых посетителях из России и стран так называемого социалистического лагеря. Совсем недавно нас посетила группа российской молодежи «Красная армия» - весьма симпатичные ребята.


Ю.К.: Сказывалось ли на Вашей жизни и жизни Ваших дочерей то обстоятельство, что Вы - потомки одного из крупнейших политиков ХХ столетия?


Э.В.: Вся моя семья гордится своим героическим и гениальным предком. Мои дочери не пошли по политической стезе, но все они следуют этическому кодексу Троцкого, его обостренному чувству справедливости и борьбы за нее, абсолютному уважению истины. В нашей семье всегда царила полная демократия, каждая из дочерей обладала свободой выбора профессии, карьеры и убеждений. Сам я по профессии - химик, специализировался на производстве гормонов. Старшая дочь Вероника - известная мексиканская поэтесса и искусствовед. Средние, Патрисия и Нора, - близнецы. Патрисия - врач, автор научных трудов по проблеме СПИДа. Нора - директор Национального института наркомании США. Младшая, Наталия, - экономист, заместитель директора мексиканского Национального института статистики, географии и информатики.


Ю.К.: Вы могли бы рассказать о том страшном дне, 20-м августа 1940-го года?


Э.В.: Я помню всё, как будто это случилось вчера. Был теплый и ясный вечер, в этот день закончился школьный учебный год, и я в прекрасном расположении духа шел домой. Но при приближении к дому меня охватило чувство тревоги: полиция в униформе, припаркованная как попало машина, распахнутая настежь дверь - всё говорило о том, что случилось нечто ужасное.


Я прибавил шагу, быстро вошел в сад, где лицом к лицу столкнулся с товарищем Гарольдом Робинсом, который был сильно взволнован и вертел в правой руке кольт. «Что случилось? Что случилось?» - крикнул я ему. «Джексон, Джексон»,- ответил Робинс. Я ничего не понял. Что общего мог иметь с тем, что происходило, Джексон, муж Сильвии Агелофф, друг Росмеров и других наших товарищей? Я промчался по проходу от сада к библиотеке и в проходе, по правую руку от меня, смог разглядеть мужчину с окровавленным лицом, который выл, как животное. Он никак не был похож на дерзкого преступника, но это и был Джексон.


Войдя в библиотеку через полуоткрытую дверь из столовой, я увидел дедушку: он лежал на полу, голову его, которая была вся в крови, поддерживали Джо Хансен и Чарли Корнель, а Наталья прикладывала лед к ране. Я в ту минуту видел его живым в последний раз. «Держите Севу подальше, он не должен этого видеть»,- с трудом прохрипел дедушка. Позже я узнал, что до моего прихода он успел распорядиться по отношению к Джексону: «Не убивайте его, он должен говорить!»


Ю.К.:Те, кто подослал убийцу, не пытались замести следы своего преступления?


Э.В.: Тогдашний посол СССР в Мексике Константин Уманский приложил много усилий, чтобы мексиканский суд принял версию ГПУ, по которой Троцкого во время драки смертельно ранил разочаровавшийся единомышленник. Миссия, однако, оказалась невыполнимой: мексиканские судебные власти были не столь податливы. Уманский был переведен послом в Коста-Рику, но его самолет зимой 45-го взорвался при взлете в аэропорту Мехико, опять же, «при невыясненных обстоятельствах».


Ю.К.: Разделяете ли Вы взгляды Вашего деда на то, как должен быть устроен мир, в котором мы живем?


Э.В.: Да, безусловно. «Срок годности» марксизма и Коммунистического манифеста никоим образом не истек. Капиталистическая система абсолютно хаотична и безнадежно устарела.


Как свидетель и жертва одного из самых кровавых и лживых режимов, которые были в истории человечества, сталинско-бюрократического тоталитаризма, я считаю своей обязанностью способствовать восстановлению исторической правды, для того чтобы эта злополучная глава истории не осталась забытой и никогда не повторилась. Ущерб, который сталинизм нанес социализму, чудовищен. Сталинизм стал «кислородной подушкой» для капитализма. Капитализм канонизировал сталинизм как «коммунизм» и «социализм» (хотя на самом деле сталинизм является полной антитезой социализма) и стал использовать этот жупел для дискредитации марксизма и его проекта под названием «социализм».


Сталин был главнокомандующим контрреволюции. Будучи верным своему криминальному неотесанному «Modus operandi», он очернил, оклеветал и уничтожил революционеров. Его незаконная власть зиждилась на терроре, учреждении царства лжи и безграничных исторических фальсификаций.
Есть известная формула Розы Люксембург: «Социализм или варварство». Я преднамеренно произношу ее в обратном порядке: «Варварство или социализм», потому что варварство -ьв природе капитализма, в котором мы живем.


Ю.К.: В чем вы усматриваете варварство капитализма?


Э.В.: Список бесчинств капитализма бесконечен. Колоссальные достижения науки и техники никоим образом не ведут к уменьшению нужды и несчастий, к уменьшению пропасти между богатыми и бедными. Человек в этой системе - всего лишь инвестиция в производство продукции. Громадных размеров достигает безработица, создавая питательную среду для наркомании и преступности. Создается огромное количество так называемых рабочих мест, где люди работают по 10-12 часов с ограниченным количеством дней отдыха, получая нищенскую зарплату. В больших масштабах используется детский труд, причем зачастую с очень опасными условиями труда. Процветает торговля оружием, наркотиками и людьми. Развязываются мародерские войны. Разрушаются сельвы и леса, «легкие» планеты: для торговли древесиной и развития аграрной индустрии. Непомерное сжигание ископаемого горючего ведет к экологическим нарушениям. Выросшее до абсурда потребление расточает людской труд и все природные ресурсы и ведет к непомерному образованию мусора. Человек загрязняет всё вокруг себя.


Ю.К.: Социализм в состоянии решить эти проблемы?


Э.В.: Да, но только социализм, содержанием которого будет истинная демократия.


Ю.К.: Видные социалисты, в том числе Ваш дед, были атеистами. Вы тоже отрицаете любую метафизику или принадлежите к какой-либо конфессии?


Э.В.: Я не допускаю абсолютов. Но... Я, скажем так, атеист на 85-90%, а 10-15% я оставляю на сомнения: по ту сторону нашего разума может существовать некое высшее сознание, великий маг, который может одновременно находиться во всех уголках познанной на сегодня части вселенной диаметром в 30 000 млн. световых лет.


Ю.К.: В Интернете время от времени появляются публикации людей, называющих себя пушкинистами, о том, что Ваш дед, а, соответственно, и Вы являетесь прямыми потомками Пушкина по внебрачной линии. Вы знаете о такой версии?


Э.В.: Впервые слышу.


Ю.К. Какие слова Вы хотели бы сказать читателям в конце нашего разговора?
 

Э.В. Я с удовольствием повторю слова своего деда:
«Жизнь прекрасна. Дадим будущим поколениям освободить её от всего зла, притеснений и насилия для того, чтобы они наслаждались ею во всей её полноте!»




<< Назад | №10 (181) 2012г. | Прочтено: 1222 | Автор: Кротов Ю. |

Поделиться:




Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Топ 20

130 лет со дня рождения Бориса Пастернака

Прочтено: 2609
Автор: Воскобойников В.

Как Фридрих Великий с мельником судился

Прочтено: 2174
Автор: Переверзев Ю.

МАГДА ГЕББЕЛЬС. НЕУДАВШИЙСЯ СПЕКТАКЛЬ

Прочтено: 2022
Автор: Харманн Г.

Лион Фейхтвангер. Жизнь и творчество

Прочтено: 1824
Автор: Калихман Г.

Руки Че Гевары

Прочтено: 1799
Автор: Жердиновская М.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЕ КОРОЛИ РОССИИ

Прочтено: 1667
Автор: Левенгарц В.

Кто вы, адмирал Колумб?

Прочтено: 1581
Автор: Жердиновская М.

Барон Фон Щтиглиц – русский банкир и меценат

Прочтено: 1549
Автор: Переверзев Ю.

«Истинно Гамбс есть гений в своем роде...»

Прочтено: 1519
Автор: Фишман В.

МУСА ДЖАЛИЛЬ. СВЕТ И ТЕНИ ПРОШЛОГО...

Прочтено: 1491
Автор: Вагизова В.

Испанская королевская семья

Прочтено: 1464
Автор: Жердиновская М.

Генерал Брусилов и брусиловский прорыв

Прочтено: 1450
Автор: Нордштейн М.

Карл Маркс. Часть 1

Прочтено: 1412
Автор: Калихман Г.

Братья Гумбольдты

Прочтено: 1399
Автор: Переверзев Ю.

Карл Фукс - почётный гражданин Казани

Прочтено: 1266
Автор: Шкляр Ю.

«Вечный огонь» Льва Троцкого

Прочтено: 1222
Автор: Кротов Ю.