Доля шутки

Юрий Загорец (Лейпциг)

В Германии к новогодним праздникам начинают готовиться еще в ноябре. Вот и Юрий Загорец из Лейпцига предусмотрительно прислал нам свой святочный рассказ задолго до того... В России Юрий был строителем. Возводит ли он что-либо в своем городе, не сообщил, но зато поведал, что печатается в местном русскоязычном журнале «Мост», где ему, по его собственному признанию, уже тесно. «Хотелось бы, - написал он, - заявить о себе на всю Германию…» Что ж, желание понятное, а учитывая, что рассказ в тему и написан не без улыбки, предоставляем автору место на странице нашей предновогодней «Доли шутки».

ВА

Новогодний подарок,

или криминальная история со счастливым концом

Старшее поколение хорошо помнит висящие за зимними окнами авоськи и сумки с продуктами: в эпоху тотального дефицита люди в России делали и хранили запасы, кто как мог.

По этому поводу есть анекдот: идут по городу два голодных студента и видят – невысоко, на втором этаже, висит такая вот сумочка. Решили ее снять. Притащили откуда-то лестницу, подставили, один держит, другой лезет. И только он рукой за сумочку, как вдруг - «гром средь ясного неба»:

- А что это мы тут делаем?!

О ужас - милиционер!

В минуту опасности мозг работает быстро.

- Да вот, товарищ лейтенант, решили другу подарок ко дню рождения сделать, сюрприз, так сказать, увидит - обрадуется.

- Да вы что, сопрут ведь, народ у нас, сами знаете…

- Точно, товарищ лейтенант, сопрут! Ванька, снимай на фиг, лично вручим!

Это анекдот. А вот быль.

СССР, канун 197…года. Времена, когда колбаса стоила 2 рубля 20 копеек. Учились мы тогда с Вовкой Н. на четвертом курсе института. Так случилось, что у нас быстро закончилась стипендия. С ней это часто случалось, да что там часто - всегда. И родители, его и мои, как сговорились, опаздывали с «гуманитарной помощью». Завтра Новый год, а у нас и в закромах, и в карманах - шаром покати. Подработать времени нет - сессия. Идем из института, задумчивые и печальные, проходим мимо общежития педагогического института и видим авоську за окном второго этажа, а в ней ясно вырисовывается какая-то птица – гусь, ну утка, во всяком случае, точно!

Ну а дальше, как в анекдоте, которого, к слову сказать, тогда я еще не знал. Только Вовка по примыкавшей к окну пожарной лестнице подобрался к авоське...

- А что это мы тут делаем?!

Комендант общежития! Не милиционер, конечно, но от этого не легче.

В минуту опасности мозг работает быстро.

- Да вот, - фантазирую, - в этой комнате подруга моя живет, подарок к Новому году хочу ей сделать, сюрприз, так сказать.

- Как звать девушку?! В глаза, в глаза мне смотреть!

- Надя, - брякаю я.

- Фамилия?!

От страха фантазия моя иссякла, и я ничего лучше Ивановой не придумал.

- Надя Иванова?

- Да…

- Сумку снять - и за мной!

Комендант, мужик нехилый, с нежностью бульдога держит меня за локоток, и глаза у него, как две льдинки. Вовка, конечно, мог бы убежать, но дружба – великая сила. Снял он сумку, спустился вниз и поплелся с нами. Зашли в общежитие. В голове проносится мысль: «Всё, прощай институт, здравствуй, армия»…

- Петровна, - обратился комендант к вахтерше, - глянь в журнале, кто у нас в двести второй?

- Да я и так помню: Катя Плетнева, Зина Телегина, Надя Иванова и…

- Стоп! Надя Иванова?

- Да, да, Иванова.

Глаза у коменданта потеплели.

- Смотри-ка, не соврал. А я, грешным делом, подумал - воришки вы. Повадились тут какие-то у студенток продукты красть, ни стыда, ни совести.

 Наверно, у меня были и стыд, и совесть, я покраснел и готов был провалиться сквозь землю. Но дальше ждало меня еще одно испытание.

- Ты вот что, парень, - советует комендант, - не вешай больше свой подарок на окно, а то точно сопрут. Отнеси его своей Наде и отдай лично в руки - надежней будет. Да недолго там, у нас здесь строго! Тебе как исключение - двадцать минут. Не больше! Пойдем вместе.

Деваться некуда, бежать невозможно, сквозь землю, даже имея совесть, провалиться не получилось, все пути отрезаны. Поднимаемся по лестнице, и каждый шаг отдается в мозгу: «Здравствуй, армия, здравствуй, армия…» Вот она 202 комната. Всё, конец!

- Мне рядом, в двести четвертую, - лампочку в плафоне заменить. - Легкий толчок в спину. – У тебя - двадцать минут.

 На ватных ногах захожу в комнату, и вот она - Надя Иванова. Как я ее из трёх сидящих в комнате девчонок определил, не знаю. В общем, выложил я девушкам всё как на духу и про нашу с Вовкой стипендию, и про «гуманитарную помощь», и про их авоську. И промолвил в конце:

- Девочки, воля ваша – казнить или миловать, но завтра ведь Новый год, надо делать добрые дела. Простите нас, дураков!

Девчонки попались хорошие, добрые, простили, да еще пригласили Новый год вместе встретить. Так и завязалась у нас нежная дружба, ходили мы вшестером в кино, в походы и т. д.

А потом Надя Иванова вышла замуж. За кого? Секрет! Могу только сказать, что живем мы с нею счастливо 35лет, у нас двое детей, есть и внуки. На Новый год в память о птице счастья, познакомившей нас чудесным образом, запекаем мы всегда рождественского гуся с яблоками.

Так что есть они в жизни, есть и чудесные встречи, и любовь с первого взгляда, и семейные радости. Верьте в это, люди, и будьте счастливы!

Рубрику ведет Владимир Авцен