Телефонный звонок из больницы: мы с вами убили не того, кого хотели

В июле прошлого года на телефон жительницы Нью-Йорка Ширелл Пауэлл поступил звонок из больницы St. Barnabas: ваш брат, Фредерик Уильямс, поступил к нам в тяжёлом состоянии из-за передозировки наркотиков.

Молодая женщина из Бруклина поспешила к брату.

Во рту у брата были трубки, голова была поднята высоко, - рассказала Ширелл корреспонденту The New York Post, - врачи сообщили, что его мозг необратимо поражён постоянным приёмом наркотиков.

Через два дня после этого врачи объявили, что мозг мужчины перестал функционировать. Ширелл и другие члены семьи дали согласие на отключение тела брата от систем жизнеобеспечения.

Но история на этом не закончилась, а только началась.

Ещё через два дня, когда семья готовилась к похоронам, из больницы снова позвонили: тот, кого мы отключили, вовсе не ваш брат. Этого мужчину зовут Фредди Кларенс Уильямс, а ваш брат, как мы выяснили, находится под следствием в тюрьме Rikers Island.

Я чуть не потеряла сознание, - говорит Ширелл Пауэлл, - ведь получается, что я фактически дала согласие на лишение жизни человека, которого никогда не знала.

Как же получилось, что родственники не узнали брата, точнее, не узнали, что перед ними не член их семьи?

Оба мужчины были чернокожими, оба были в возрасте около 40 лет, причём лицо пациента распухло до неузнаваемости.

Не только Ширелл, но и дочери брата признали в пациенте своего отца. Сомнения выразила только другая сестра, но остальные её убедили, что ошибки быть не может.

А как мог ошибиться персонал больницы, почему в пациенте признали именно Фредерика Уильямса?

Да очень просто. В-первых, Фредерик несколько раньше лечился в этом же отделении и оставил персоналу для контакта телефон сестры. Во-вторых, мужчины мало того, что однофамильцы, так ещё и имена их вполне созвучны. В-третьих, в силу тех же причин, по которым ошиблись и члены семьи.

А Ширелл Пауэлл теперь вынуждены проходить курс психической реабилитации и судится с больницей: должен же кто-то оплатить расходы по этой реабилитации. Её адвокат сообщает, что больница пока не только не реагирует на заявления, но даже и не принесла извинений.

Мне эта история не показалась маловероятной, потому что я однажды ошибся в немного похожей ситуации.

Был у меня друг детства, назовём его Петровский. Дружили мы и взрослыми, но в какой-то период он уехал довольно далеко и лет на 7-8 исчез из виду, а когда появился, то в несколько изменённом виде, которое я для себя назвал "сумеречным состоянием души". Рассуждал вроде здраво, но время от времени выкидывал номера, несовместимые с понятием вменяемость.

Не буду утомлять подробностями развития наших отношений - это не предмет сегодняшней истории. Скажу только, что никакая поддержка друзей не могла удержать его на плаву, и он скатился на дно жизни.

Однажды у меня, как у Ширелл Пауэлл, раздался звонок. Звонил общий с Петровским знакомый (юношеское прозвище - Валет): слушай, нашего друга нашли в электричке бездыханным, надо в морге провести опознание и как-то похоронить, у него же родни здесь никакой нет.

В морг мы пришли втроём. Валет, который звонил, работал в уголовном розыске, и ему было не привыкать к подобным процедурам. Я, предвидя проблемы, обильно смазал нос внутри вьетнамской "звёздочкой". Третий оказался предусмотрительнее: он напился до состояния "море по колено".

У нас сегодня вырубился свет, - предупредил врач.

В холодильник зашли со свечой. Со стеллажа выдвинули носилки или лежак, не знаю, как это называется. Посветили. Как могли, разглядели лицо. Сомнений не было ни у кого из трёх - наш Петровский.

Мы что-то там подписали и вышли. Поговорили, как будем хоронить, сразу скинулись деньгами, Валет взял на себя хлопоты. Похоронили быстро.

А через три дня после похорон у меня снова раздался звонок: как ты думаешь, - страшно смущённым голосом сказал Валет, - кто у меня сейчас в кабинете сидит?

Петровский? - сообразил я.

Так точно. Собственной персоной. Соображает, как пособие на похороны получить, пока мёртвый. А надо мной коллеги смеялись. Я им фото с ориентировки показал и физиономию этого бывшего покойного предъявил. Смеяться перестали.

А кого ж мы похоронили?

Ой, не знаю. Будем выяснять.

Я на этом рассказ закончу, хотя рассказать было бы что. Но к истории с опознаниями это  не относится.

dlt_comment?

dlt_comment_hinweis