RC

Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Евгений Сапегин


ПРОЩЕНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ



Константин

Автобус, несмотря на полуденное время, был почти переполнен. Константин стоял, зажатый плотной толпой и с большим трудом протискивался к дверям – на следующей остановке ему выходить, а ещё впереди метра полтора неподатливой плоти. Следом за ним, крепко уцепившись за лямку его сумки, протискивалась какая-то женщина. Повернуться он не мог, и решил, что, когда сойдёт на остановку, тогда и разберётся с ней. Ступив на асфальт и обернувшись, он увидел на последней ступеньке… Ангела! То есть это ему в первый момент показалось так. Женщина замешкалась, не зная, как сойти вниз, и он, будучи всегда и везде джентльменом протянул ей руку. На её бледном лице мелькнула благодарная улыбка, и женщина почти рухнула в его объятия…


– Господи! Да что с вами? – с трудом дотащив её до скамейки, Константин усадил и начал обмахивать её газетой, очень кстати оказавшейся в кармашке его сумки.

Женщина держалась за сердце и, тяжело дыша, бормотала  что-то вроде:

– Сейчас… сейчас пройдёт…

Константин, не будучи медиком, однако сразу сообразил, что это сердечный приступ и вынул мобильник.

–  Надо скорую вызвать…

– Нет, нет, - заторопилась женщина – не надо, у меня бывает… Я близко  живу, сейчас посижу и домой пойду…
– Вот что, давайте вместе посидим, а потом я вас провожу, мне не к спеху.


… Дом действительно оказался совсем недалеко, и вскоре Константин отпирал дверь ключом, ловко пойманным на лету, когда он выпал из дрожащих пальцев женщины. Женщина была очень слаба, Константин довёл её до дивана, нашёл её тапочки, укрыл пледом, сам сел рядом. Откуда-то  вдруг материализовался красивый черно-белый кот и тут же пристроился у него на коленях. Женщина всплеснула руками:

– Первый раз вижу, чтобы Лёнька незнакомому человеку на колени залез!

– Ну тогда давайте знакомиться, меня зовут Константин Яновицкий, художник. Этого господина, кажется, зовут Лёнька. – Кот довольно замурлыкал, когда гость его нежно почесал за ухом.

– Вообще-то его зовут Леопольд, но по-простому я его зову Лёнькой. А я зовусь Аллой. Алла Петрова, флорист.

–  Очень приятно. Есть предложение всем троим сразу перейти на «ты». Нет возражений, отлично. Тогда, Алла, первый вопрос – где твои лекарства лежат, я принесу.

–  В ванной, Лёнька Вам… тебе покажет – он прекрасно знает, где лежат сердечные средства и валерьянка!

– Ну, веди, наркоша! Кто же тебя, бедолагу, посадил на валерьянку, или это у тебя от рождения такой порок?


В ванной Константина поразили чистота и порядок, которыми его собственная ванна никогда не отличалась. С удовольствием сполоснув руки, он вытерся ароматным пушистым полотенцем, Лёнька, громко мурча, тёрся об ноги. Без труда разобравшись, где лежат лекарства, Костя забрал то, что по его мнению могло пригодиться и вывалил всё это на стол. Потом прогулялся на кухню, которая его поразила не меньше, чем ванная, налил в стакан воды, нашёл рюмку для сердечных капель и отнёс всё это Алле. Пока она привычно капала лекарства, Константин осмотрелся в квартире. Его внимание привлёк огромный книжный стеллаж. Он с удовольствием пробежался взглядом по корешкам книг – это были в основном те же книги, что и у него, за исключением, конечно, книг, касавшихся биологии, ботаники и флористики. Книги могут многое рассказать об их владельце – видно было, что книги здесь не являются элементом украшения комнаты, книги здесь читают, некоторые – читаны и перечитаны. Константину вдруг стало здесь хорошо, как дома. Нет, лучше – здесь было так уютно, чисто и спокойно, что какой-то червячок изнутри опять начал точить его холостяцкую душу…


– Ну, как после лекарств? Полегче стало?

– Да, сейчас немножко посижу и напою Ва… тебя чаем.

–  Ну уж, нет, лежи! Я сам могу и себя и тебя напоить чаем. Ты не против, я немножко похозяйничаю у тебя на кухне? Леопольд, вперёд!


Через пятнадцать минут на столе уже стоял горячий чайник, хлеб, масло, сахар и две тарелки восхитительно пахнущего блюда, которое немудрящее холостяцкое воображение могло себе позволить. Яичница! Как она надоела художнику за многие дни! Но Алла с аппетитом проглотила это произведение  кулинарного декаданса и даже восхитилась, с каким изяществом все эти, по сути своей несовместимые ингридиенты были собраны в единое целое!

– Сегодня у нас что?… пятница? А в понедельник – масленица начинается! Алла, ты как, блины будешь печь?

– А как же! – прихлёбывая чаёк, оживилась Алла, – и блины будут, и бутылочка найдётся…

– А какая у тебя будет масленица – русская, украинская? Ведь у каждого славянского, да и не только славянского народа – своя масленица. Да и называется у всех по-разному. У словенцев – Куренованье, у хорватов – Фашник, у чехов – Мясопуст или Фашанк, у южных немцев – Фастнахт, у армян – Бун Барекенлан… У всех свои обряды, свои игрища.

– Откуда такие познания? – засмеялась Алла – Ты, часом, не церковнослужитель?

– О нет, я даже не крещёный, просто мне интересны все эти обряды, да и в литературе и в живописи столько всего – и не всегда понятно, что к чему. Вот и захотелось узнать побольше… Вот ты, к примеру, знаешь, что есть Узкая Масленица и есть Широкая Масленица? Узкая – это первые три дня, в эти дни ещё можно заниматься хозяйственными работами, а в четверг начинается Широкая Масленица – все работы прекращаются и идёт «большой гудёж», обряды, игрища, проказы всякие, песнопения…


Константин разрумянился и вдруг запел дурашливым голосом:


    – Яко середу на масленую, на жидовские заговенья
    Воробейко яичко украл, на высокую полечку поклал.
    А слепые-то подглядывали, а глухие-то подслухивали,
    А безногие побегли догонять, а безрукие побегли отбирать.
    Маслена, маслена белая нога, а кто не оженится - чирия губа.
    Маслена, маслена белый сыр, а кто не оженится — сукин сын.


Алла захлопала в ладоши:

– Вот это да!

– Да, все масленичные обряды, по сути, сводятся к сватовству для того, чтобы после Великого поста, на Красную горку сыграть свадьбу. С утра молодые люди приглашались кататься с гор, поесть блинов. Звали родных и знакомых. Для зазывания Масленицы произносили слова: «У нас горы снежные готовы и блины напечены — просим жаловать!»

– Вот только, – помрачнела Алла – вот только гостей у меня, наверное, не будет… Ведь я со своей  работы ушла, никому это уже не нужно стало. А на новом месте ещё не освоилась.

– Как я понимаю, работаешь теперь не по своей специальности?

– Правильно понимаешь, – совсем смешалась женщина…


Константин попробовал исправить неловкое положение и сказал, показывая на книжный стеллаж:

– Я смотрю, любишь читать? Хорошие у тебя книги! Всё-таки лучше русских писателей никто не понимает душу человека, я имею в виду, конечно,  русского человека. Толстые – и Лев Николаевич и Алексей Николаевич,  и Пришвин, и Паустовский… Ты любишь Паустовского?

– А знаешь, я никогда не читала Паустовского, у меня нет его книг…

– Ну это не беда, почитаешь, получишь большое удо… э… что… что с тобой… опять?!


Константин довёл до дивана вновь побледневшую женщину, уложил её и схватился за телефон. "Скорая" приехала действительно скоро, и, пока  пожилая врач осматривала пациентку, Константин деликатно удалился на кухню, открыл форточку, закурил и задумался…  Странная штука – жизнь. Только что познакомился с человеком, а такое ощущение, будто всю жизнь дружим… Потом увидел – в скромной рамочке фотография – улыбающаяся Алла. Какая улыбка, восхитился художник, так и просится на  полотно! Ну уж, улыбку-то мы украдём!..


На кухне появилась строгая врач и твёрдо скомандовала:

– Быстро собирайтесь, поедем в больницу!


Из комнаты послышался возмущённый голос:

– Да никуда я не поеду! У меня работа, у меня кот, наконец, которого некому кормить!


Константин осторожно повлёк Аллу к окну:

– Вон, напротив, видишь дом? Вот там я живу, а вон окно на втором этаже справа от входа – это моя комната-мастерская! Мне не составит труда один раз в день пообщаться с Леопольдом… разумеется, если ты доверишь… – смутился вдруг Константин.

 

Вместо ответа Алла достала из тумбочки запасной ключ и вручила его Константину, а сама кинулась собирать вещи.  Закусив губу, пыталась сообразить, что ей понадобится в больнице. Положила на стол изящную сумочку. Художник хмыкнул:

– Ну да, косметичка тебе нужна будет больше всего! – а сам пошёл на кухню, налил большую миску воды для Леопольда и проверил, достаточно ли там корма для кота. Прихватив пару пакетов "Ките-Ката", вывалил их содержимое в другую миску и поставил её рядом с водой. Потом вернулся в комнату.

– Так. Деньги и документы. Книгу. Стакан, ложку, миску, зубную щётку и пасту. Телефон. Больше тебе ничего не нужно. Если что-то понадобится, я принесу…


В больнице, пока Аллу определяли в палату,  Константин забрал сумочку и пошёл улаживать финансовые дела, кошелёк Аллы трогать не стал, сам за всё заплатил, узнал, когда и где будут кормить, кто будет «вести» больную, достаточно ли опытный врач и прочие мелочи. Когда вернулся в палату, Алла уже лежала под капельницей.

– Костя, мне так неудобно, тебе приходится так много возиться со мной, тебя, наверное, уже заждались дома!

Константин присел рядом, погладил её по руке:

– Никто меня не ждёт, у меня даже кота нет. Тётка придёт только завтра утром прибраться, постирать… Я живу один, родственников у меня – только тётка-старушка. Так что лежи, поправляйся, читай и ни о чём не думай!


Алла зевнула, видимо, капельница начала своё дело, Костя заторопился:

– Ну мне пора, завтра, после работы приду навестить тебя, привезу тебе привет от Лёньки! – Чмокнул её, как маленькую девочку в лобик и пошёл восвояси.  На остановке автобуса хлопнул себя по лбу. Растяпа! Забыл вынуть из сумки кошелёк Аллы и мобильник! А! Ладно, завтра занесу, один день перебьётся как-нибудь…

 

Алла

Алла проснулась в хорошем настроении, давно она уже не просыпалась с улыбкой на лице. Что же так подействовало на неё, что её так и подмывало вскочить и говорить всем комплименты, неужели лекарства? Не может быть! Она вспоминала вчерашний день, и ей хотелось смеяться и танцевать! Она перезнакомилась с соседками по палате. Вчера как-то не получилось – врачи суетились, капельница, после которой она провалилась в глубокий сон. А сейчас она как-то смутилась даже, когда поняла, что ждёт с нетерпением визита Кости. Врач осмотрел её и остался доволен – дело идёт на поправку, да такими темпами! Однако лечение есть лечение, надо пролежать ещё неделю. В суете процедур, обследований, осмотров день пролетел незаметно. Константин не пришёл…


Ну что ж, не пришёл - и не пришёл. Может, дел много, может, срочно в командировку послали – утешала себя Алла, в конце концов, он вообще не обязан приходить к ней, они едва знакомы.


Следующий день мало отличался от предыдущего, разве что процедур поменьше, всё-таки – воскресение. Константин не появился…
Утром в понедельник Алла тихо лежала и не делала попыток вставать.
От её жизнерадостности и следа не осталось. Соседки пытались её растормошить, мол, праздник, веселиться надо!


– Да что же это такое, что тебя так угнетает? Ты же не девочка уже, должна понимать, что мужики все – сволочи! Наговорят сто вёрст до небес, а потом – в кусты!

– Да не такой он! – пыталась Алла его защищать – ты посмотри на его глаза, эти глаза не могут врать! А Лёнька!..

– Какой ещё Лёнька? – вскинулась соседка. 

– Кот мой, Леопольд, – улыбнулась Алла – он к плохому человеку ни за что не подойдёт! А к этому сразу на колени прыгнул! И песню завёл.

–  И-ии,  прохиндеи  так  научились  прикидываться простачками, что и не подумаешь на них… Небось, нацелился на твою квартиру – обокрасть задумал, чё дверь-то сломать, пока ты в больнице!

– А чего же её ломать, я ему и ключ дала.

– Да ты с ума сошла! – всплеснулась соседка! - Сама ему на тарелочке всё поднесла!


Нехорошие мысли сами собой собрались в голове, Алла решила проверить свою сумку… и похолодела:

– Кошелька нет… и мобильника…

– Вот тебе и хороший человек! Ворюга обычный! – соседка ещё что-то бормотала, но она уже не слушала. Слёзы брызнули из глаз, обида стиснула горло, Алла повернулась к стене и только трясущиеся плечи выдавали её состояние…



… Вернулась домой Алла только в субботу. С некоторой опаской вошла она в квартиру. Остервеневший от голода и тоски Леопольд обиженно орал что-то на своём языке, мурча и путаясь в ногах хозяйки. Алла поспешила на кухню, чтобы первым делом накормить кота, затем зашла в комнату и увидела валяющиеся на полу лекарственные пузырьки и обрывки облаток от валерьяновых таблеток.

– Ах ты, пьяница! Воспользовался тем, что лекарства забыли на столе? Устроил дебош!

Разрывающийся между миской с едой и хозяйкой, Леопольд торопливо жевал, продолжая что-то рассказывать, время от времени выскакивая в комнату, чтобы убедиться, что хозяйка никуда не убежала!


Весь остаток дня Алла посвятила уборке, и к ночи квартира приняла обычный стерильный вид – ни пылинки, ни ворсинки! Включила телевизор, хотя, занятая своими мыслями, почти не воспринимала звуков телевизора. Наконец выключила его совсем и решила главные дела делать завтра. А сегодня – спать, спать!


Воскресенье. Последний день Масленицы – Прощёное воскресенье, в этот день принято приходить к друзьям и родственникам, просить прощения у них, не важно за что, даже если и не за что. Алла приоделась, придирчиво осмотрела себя в зеркало и пошла к Константину.


Вошла в подъезд, стала подниматься по лестнице, сердце колотится, вся напряжённая. На лестнице четверо мужчин курят, громко что-то обсуждают.

Алла поздоровалась и спрашивает:

– Я к Яновицкому правильно иду?

– Да, заходите – вон дверь открытая, – и продолжают спорить.


"Надо же – празднуют! Гости у него" - обиженно подумала Алла. Зашла, в комнате через открытую дверь видно накрытый стол, звякают ложки, тарелки… Пожилая женщина рукой показывает – проходите, садитесь. Алла решительно вошла в комнату и встала столбом, будто её прибили гвоздями к полу! Она увидела его глаза на большом фото… Но не глаза её поразили, её взгляд был прикован к чёрной ленточке, перечёркивающей угол фотографии!! Если бы она не оперлась на косяк, то упала бы… Глаза мгновенно наполнились слезами, она потеряла способность, что-либо понимать, она ничего не слышала уже и на видела… Наверное, она закричала, потому что сидящие за столом вдруг повернулись к ней… Пожилая женщина подошла к ней, что-то говорила, она не слышала… Потом её усадили за стол, в голове гудел набат, она невидяще смотрела на скорбные лица сидящих… Постепенно набат в голове стал стихать, и откуда-то издалека стал слышен голос:

– …ный человек, и вот уже девять дней его нет с нами! Это огромная потеря! Давайте его помянем, пусть земля ему будет пухом!...


…Когда все встали из-за стола, та женщина, которая усаживала Аллу, подсела к ней и сказала:

– Девонька, а я тебя знаю, я тебя видела на карточке!

– Какая карточка, где видели? – Алла ещё плохо соображала.

– Когда я, в ту субботу, утром… нашла Костика… Он был у себя в комнате… сидел за столом, уже… холодный, а перед ним стояла вот эта карточка… Ещё книга и пакетик какой-то. Пойдём, я покажу.


Они прошли в его комнату, на столе стояла её фотография в простой рамочке, которая была у неё на кухне, а в пакете – её кошелёк  и  мобильник.  Тётка поставила  фото  Константина рядом с её карточкой.


– Смотри! У вас одинаковая улыбка! А ты знаешь, я первый раз такое видела… он, мертвый, смотрел на твою карточку, и… улыбался…
Женщины обнялись и заплакали, горько-горько… Алла положила руку на книгу, которая лежала на столе, и машинально посмотрела – К.Паустовский. Открыла обложку, в уголочке написано ручкой: "Аллочке, на добрую память. Читай и вспоминай меня. Константин Яновицкий".

 Ашхабад, Март 2016

 





<< Назад | Прочтено: 371 | Автор: Сапегин Е. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы